Развод. Ты останешься моей - стр. 12

Достаточно раскисать, кажется, после того как поревела в душе, только хуже стало. Переодеваюсь в пижаму, расправляю немного просушенные волосы пальцами и вхожу в спальню.

В коридоре по ту сторону двери замирают шаги.

Сердце подскакивает к горлу.

Я прыгаю, как кенгуру, к двери, быстро-быстро поворачивая защелку.

Ручка дергается вниз.

– Зой… – вымученно просит Дима. – Открой.

– Ты не понимаешь, да? Мне тебя видеть… больно. Даже видеть. Слышать… Еще хуже. Твой голос. Запах. Ужас… У меня все горит, Дима. Дай мне побыть одной, просто побыть одной.

– Мне тоже. Ты думаешь, мне не больно, а? Давай вместе, а? Зой… Мы же через все вместе проходили. Даже через…

– Если ты мне напомнишь кое о чем, я тебя… никогда не прощу.

– Окей, я ухожу. Просто, Зой. Я тогда рядом с тобой был. Всегда был рядом. Мне, сука, тошно, что тебе от меня сейчас паршиво.

– Дай передышку.

– Даю.

Отпускаю смешок.

– Иди спи, Дима.

– Думаешь, я усну?

– Не знаю. Но спал же ты все это время как-то? Дим, это было не вчера. Не позавчера… Ты ко мне после этого ходил, целовал, обнимал. Улыбался, смеялся. Говорил комплименты. Трахался! Спал ты крепко, даже храпел. Так что давай не ломайся в мученика.

– Зой. Я был бы кретином, если бы отрицал вину. Но я не отрицаю. Просто сам в ахуе. Будь рядом. Просто будь рядом. Я уверен, что справлюсь, исправлю все. Только если рядом с тобой. А без тебя… Да пошло оно все…

Признал он.

Герой, блин!

Сначала кулаками махал, орал о физиологии и праве на ошибку, теперь признает, что накосячил.

– Чудесных тебе сновидений, Дим.

Хочешь нести крест – неси.

Но не жди, что я пойду за тобой…

До самого утра я, вполне ожидаемо, не сплю. Глотаю стекло…

Оно крошится и сыплется осколками в горло.

Язык сухой, распухший, горло дерет…

Становится совсем светло.

Сегодня у Паши нет занятий с утра, только после обеда. Мужу, стандартно, нужно на работу. Мне – тоже.

Сил подняться нет. Желания – тоже. Впрочем, и лежать уже совсем невмоготу.

В зеркале вижу бледную блондинку с воспаленными глазами.

Когда тебе больше тридцати, у тебя просто нет морального права не высыпаться. И пусть хоть сколько кричат о косметологах, о хорошем уходе и значении питания… Мол, и разменяв четвертый десяток, можно выглядеть не хуже.

Можно, не хуже.

Но все-таки возраст и опыт считывается на лице, в усталом выражении глаз. Даже если учесть, что я выгляжу младше своих лет, уверена, та «Розочка» сегодня утром выглядит ярче и свежее, чем я.

Мне хочется хоть немного исправить ситуацию, нивелировать ее и спрятаться за ровным тоном и персиковым румянцем. Да здравствует косметика, ее придумала очень разочарованная и закомплексованная женщина.

Но вот беда, вся моя косметика в нашей спальне. Супружеской спальне…

Там наше все…

Постель – памятник многочисленным утехам. Впрочем, не только постель в спальне. Мы же не замшелые какие-то. Дима активный в сексе, с выдумкой, с задором, и я сама… Да чего скрывать, потрахаться я люблю. Кто же не любит, боже…

Грудь с утра потяжелевшая и чувствительная. Вспоминаю, как это бывает, когда муж еще во сне, на каком-то автомате и интуиции поглаживает именно так, как нужно, сжимает, оттягивая тугие соски, и прижимается вставшим членом в поясницу, раскачивая бедрами.

За утро Дима мог меня несколько раз довести до оргазма, и пальцами, и ласками, и потом уже членом…