Развод. Ты (не) будешь моей - стр. 29

— До вечера. Целую тебя.

— И я тебя…

Наша бригада возвращалась с вызова: возрастная, сердечный приступ, отказ от госпитализации. Жара действовала на всех.

— Ребята, на северном выезде из города авария, — завопила рация голосом нашего диспетчера, Валечки. — Один труп, два тяжелых, кто поблизости, примите вызов.

— Что скажешь, командир? — посмотрел на меня вопрошающе водитель.
— Едем, — вздохнула я, посмотрев в мобильник. До конца смены было еще далеко.
Заработала сигналка. Взвизгнули покрышки.

Когда подъехали к месту аварии, там уже работали мчсники. Останки смятой темно-синей Хундайки выглядывали из-под огромного монстра — зерновоза. Водитель заснул за рулем, смял барьер и выехал на встречку. Кругом битое стекло, зерно вперемешку с кровью.

Сердце екнуло, я заметила на асфальте расплющенный зеленый корпус автомобильного освежителя. Такой же висел в нашей машине.

А потом все рухнуло, когда я увидела знакомые мужские босоножки, выглядывающие из-под запачканного покрывала, я их сама покупала и дарила свекру. А потом услышала фамилию. Черновы. Сашину фамилию. На подкосившихся ногах я подошла к месту аварии, рядом суетились коллеги.
"Сашка, где Сашка?" — раненой птицей билось в голове и тут же вступало строгое: "Я врач, я не имею права на панику", — скрипело под подошвами битое стекло, пока я шла на сгибающихся ногах к любимому.