Развод. Ты (не) будешь моей - стр. 23
Мишка встрепенулся.
— Какой?
— Ларек надо бы цветочный поставить за углом, мы на цветах скоро разоримся, а так дешевле выйдет.
— Экономист хренов, уже убытки подсчитал, — взорвался Мишка и посмотрел на меня с обидой. — Я свои, между прочим, трачу.
Только я заметил промелькнувшую во взгляде тоску. Видимо, что-то шло не по его плану.
И потом брат становился все грустнее. Не был он похож на счастливого влюбленного.
Но помочь ему я ничем не мог. Вето. Еще в школе мы договорились, что не делим девчонок. Не соревнуемся, не перетягиваем одеяло на себя. Просто уходим в сторону.
Вот поэтому я перестал подходить к окну. Это стало для меня раздражающим фактором, и я его убрал из своих серых не радостных будней.
Где-то ближе к Дню влюбленных Мишка пришел ко мне в кабинет, развалился на диванчике.
— Сань, бери букет и иди приглашай.
— Кого? — посмотрел я на него как на дебила.
— Таню, — и не давая мне открыть рот, брат продолжил. — Ты думаешь я не заметил, как ты на нее смотрел? Ты ж не просто слюни пускал, ты ел ее, жрал! Иди и зови на свидание.
— Да пошел ты, я ж видел, как ты нашу фирму разбазариваешь, на цветах…
— Не трогал я общие деньги, раз. Во вторых, она меня отшила. Так что прости, что занимал твое время. В третьих, ее любимые цветы — лилии.
— Вот ты простой, я так не могу. — Нужно было посочувствовать брату, а я, как последний эгоист, в душе ликовал.
Я чувствовал, что девочка моя, я ж ловил ее взгляды на себе. И если бы Мишка не подкатил свои яйца на той вечеринке, я бы может уже предложение делал и писал заявление в загс. Да, намерения мои были серьезные. Серьезнее не бывает. А что? Мои родители были знакомы две недели, когда отец потащил маму в загс. И всю жизнь вместе. Я такой же.
Вопрос решился сам. Вернее, мы его порешали...
Столярка переехала в новый корпус за городом, и первый этаж пустовал. Я вызвал уборщиков из клининговой компании, и помещение засияло чистотой.
Соседи согласились отметить четырнадцатое февраля привычным кругом. Кажется, это становилось традицией. Даже не хотелось съезжать в новый офис. Так мы сдружились.
Кажется, на станции работали не только притягательные фельдшерицы, но и привлекательные фельдшеры. Парочку молодых парней я там заметил, не для себя, конечно. Для коллектива старался.
Девочки из рекламного заказали еду из расхваленного домашнего кафе с соседней улицы. Распечатали на цветном принтере сердечки и всякую хрень. Прицепили на стены. Получилось забавно. Но что не вытерпишь, чтобы нашим женщинам сделать приятное?
Но. Я снова чуть все не испортил.
Хорошая компания, приличная закуска, заводная музыка из колонки. И я, разгоряченный, пригласил Таню на танец. Мысленно я уже брал ее прямо у стенки в коридоре своей квартиры, потом нес на руках в спальню, клал на широкую постель, стаскивал это зеленое, делавшее Таню сексуально привлекательной, платье. В моих штанах было тесно, но я терпеливо вел Таню в танце, сдерживая свои "пубертатные" порывы.
"Смешно, блт, как пацан, чесс слово, — мысленно ржал с себя. — Как там сейчас говорят? Я б ей вдул? Во-во!"
И это, оказывается, не оскорбление, а комплимент желанной женщине.
Как же приятно было обнимать тонкую талию, прижимать к себе. Я чувствовал под руками мягкое упругое податливое тело, льнущее к моему. В помещении было тепло, и я заметил у Тани капельки пота над верхней губой. Хотел вытереть, потянулся к ее лицу. Вовремя остановился. Она заметила мое движение и покраснела. А у меня встал.