Развод. Ты нам не нужен - стр. 28
Мне мерзко, муторно и до боли противно.
- Какой же ты мерзкий! Она беременна от тебя! Сама же сказала! Как тебе не стыдно, Романов?!
- Я соврала вам. Я просто хотела стать содержанкой вашего мужа, - подает голос и хнычет Стася. - Я сама предложила ему переспать пару месяцев назад.
- Месяц назад, мля! - рычит, как шелудивый пес, будущий депутат Романов.
Стася крутит в руках салфетку, которую ловко взяла на нашей барной стойке, где они пытались заняться сексом всего час назад.
- Пошли вон отсюда! - жестом указываю на дверь, а потом хватаю мужа за воротник расстегнутой рубашки.
Нервы Романова сдают! Он все поставил на карту, а тут такой мощный облом!
Леша видит у меня в руках папку с документами, и одним жестом вышибает документы. Папка с копиями падает на пол.
- Ира, прекрати строить из себя сильную женщину! Ты тоже виновата в моей измене! У нормальных баб мужья не гуляют! Ты давно делала мне минет, сосала с душой и страстью? Нет! Ты обленилась, Ира! Придумала бы фишку какую-то в постели, я бы не загулял! - выдает мой муж.
- Ты кобель, Романов! Обычный кобель! - кричу на него, пока нянька жмется в углу дивана.
В сексе у нас все было хорошо. Во всяком случае, бревном меня не назвать.
- Пусть тебе дает во всех позах твоя Стася! А моя фишка вот!
Поднимаю с пола папку и просто кручу папкой с документами перед взбешенным Романовым.
- Ты сам переоформил все на меня. Ты теперь альфонс, который жил за мой счет. Что у тебя там осталось? Старенькая дача? Вот туда и вали! И Стасю с собой забирай!
- Куда, мля? Какая дача, Ира?! Ты совсем ку-ку! Будущий слуга народа едет жить на засратую дачу под Успенском? Ты совсем родная, в СПА устала?
- Нет, собирай барахло и Стасю свою забирай! - повторяю, складываю руки на груди. - А не то я за себя не ручаюсь!
- Сука! Так значит? Мама наша больше не лечится в иностранной клинике! - спокойно выдает мой муж.
- Ах, ты... Я позвонила врачу, и Марк Аронович оказался очень милым и коммуникабельным дядькой! Ему вообще все равно, кто будет платить гонорар за операцию. Так что, Леша, отдыхай! Ты нам не нужен. Проваливай отсюда!
- Ты развод не получишь, Ира! Через мой труп! Ясно? - рычит Романов, обнажая белоснежные зубы.
- Как скажешь, дорогой , - с улыбкой ухожу из кухни, в коридоре набираю на мобильном короткий номер ноль-два. - Алло, полиция? В мой дом залез какой-то бездомный бродяга! Приезжайте, я боюсь!
Я диктую наш с Алексеем домашний адрес, а мужа просто коробит и разрывает на части от злости и беспомощности.
Что он мне сейчас сделает, если все против него? Романов пытается то меня задобрить, то разжалобить.
- Иришка, хватит пургу гнать, ну, какие менты?! Если бы ты меня любила, то все было бы иначе! А ты любишь только Багирова. Я его ненавижу, ненавижу этого урода... - слышу в голосе Романова слезы.
Он идет за мной.
Надо же, какие африканские страсти в исполнении человека, который ко мне “остыл”.
- Хорошо, я уйду, но и ты пожалеешь, Ира, - вдруг говорит мне муж, дергая пуговицы на своей рубашке. - За вещами приду потом.
- Я курьером все доставлю с описью, прямиком на твою дачу под Успенском.
- А я? - шмыгает носом, как мелкая шлюшка, прожжённая акула Стася.
- А ты привыкай к природе, дорогуша.
Вспоминаю дачу, где все удобства на улице, и представляю как Стасю за задницу жалят комары размером с грецкий орех.