Развод. Свободное падение - стр. 7
Это у меня был дебют…
Да уж…
Нам всегда хватало нормальных разговоров, без повышения голоса. Я была уверена в своей уравновешенности, в молчаливой сдержанности Романа, в спокойной возможности детей принести домой и обсудить все свои проблемы. А сейчас?
Моя уверенность осыпалась острыми осколками моего семейного счастья под ноги Ромке, и он втоптал в грязь нашу с ним жизнь.
Спускаясь со второго этажа, я чуть не рухнула на лестнице, так тряслись у меня ноги. И если бы Артём не поддержал меня, то я наверняка сломала бы себе что-нибудь. Плечо болело и откровенно саднило горло. Но больше всего горела и ныла у меня рана, дыра в груди от открывшейся правды. От предательства мужа. В глазах горели невыплаканные слёзы обиды, и разочарование жгло сердце. Я чувствовала себя на грани отчаяния.
Прикусила до крови губу, переключаясь на детей. Как им рассказать?
Но – вот мы все добрались до кухни и расселись по своим местам. Только стул Романа вырванным зубом зияет за столом и в моей душе.
Арина подала мне стакан с водой, и я пила её медленно, крошечными глотками. Как ни оттягивай неприятное, но разговор неизбежен.
– Наш папа хочет жить отдельно от нас и приезжать домой три раза в неделю. Меня такой формат отношений не устраивает, – начала я хриплым голосом, но Артём перебил меня:
– Мам, вы так орали, что мы слышали практически весь разговор.
И замолчал, набычившись.
Супер!
– Всё, что мы с папой наговорили друг другу, относится только лишь к нам. Это отношения между нами. Его раздражение не выливается на вас конкретно. На детей он не зол. Это я знаю наверняка. Папа любит вас обоих и навсегда останется для вас заботливым отцом. – Заговорила, внимательно глядя в глаза своих детей и стараясь минимизировать услышанное.
– Мам, он в лицо нам сказал, что мы его достали, – проговорила Аришка, и её губа надулась, а слёзы прорезались в голосе.
– Ну, и пусть катится, куда хочет! – зло поддержал её Артём, продолжая, – проживём и без него. Благодетель… Я уже два месяца жду его мнения по поводу моего предложения по программе. Мне пришёл ответ от наставников в нашем проекте. Меня пригласили, и я обязательно хочу поехать, чтобы очно участвовать, а папе всё некогда посмотреть и высказать своё мнение!
Аришка сосредоточенно пыхтела рядом, а я… Я вздохнула и попробовала ещё раз:
– Семья – то место, где человеку должно быть хорошо. Если ему нехорошо, тесно или душно со мной, разве я имею права его удерживать? Но и положение, когда я на запасных ролях, для меня унизительно.
Аринка всхлипнула рядом, а Артём шикнул на неё:
– Не реви!
– Мне тоже горько и обидно. И я должна уважать его решение. Но ждать, пока папа опомнится, я не… – продолжила, пытаясь объяснить то, что ещё сама до конца не осознала.
– Мам! Не ты первая разводишься и не последняя. У нас в классе почти все живут во вторых-третьих семьях. А кто и так… на две семьи. И никто не умер от расставания! – зло перебил меня сын, добавляя, – для меня всё ясно – как день. Он хочет свободы? Пожалуйста! Но придётся сделать выбор. Или сам по себе или…
– Он уже сам по себе, Тошк. Мы опротивели ему и не нужны больше! – всхлипнула дочь и, резко вскочив, так что стул мерзко заскрипел по кафелю кухни металлическими ножками, выскочила из комнаты вон.
Повисла гулкая тишина. Слышно было, как она хлопнула дверью своей комнаты, как резко выдохнул Артём.