Развод с неверным - стр. 5

Рита успокаивающе гладит меня по голове.

— И что ты собираешься делать?

— Я думаю, лучше сразу отрубить от себя этот загнивающий придаток, переболеть… потом будет легче. — Отстранившись от Риты, заглядываю ей в глаза. — Ведь мне когда-нибудь станет легче?

Подруга с сожалением смотрит в ответ, но не успевает ничего сказать.

Неожиданно за нашими спинами раздается мужской бас:

— Загнивающий придаток. Так даже я не додумался бы назвать твоего мужа-долбоёба, — звучит с иронично-грубой интонацией.

— Папа! — недовольно вскрикивает Рита. — Не надо плясать на костях и надсмехаться!

Бельский одет по-домашнему — в черных спортивных шортах и белой футболке, подчеркивающей его мощную спортивную фигуру.

Он вальяжно проходит мимо, но наши взгляды неотвратимо пересекаются.

Я вижу в его глазах глубокую темноту и лед.

Выражение его лица бесстрастное, а мне после того, что я наговорила ему в нашу последнюю встречу, хочется спрятать лицо в ладонях.

Он приглашал меня на ужин, а я грубо отшила, потому что мои глаза видели только Славу и сердце принадлежало только ему.

Бельский невозмутимо уходит в кухню, и вскоре я слышу гул включенной кофе-машины.

— Папа как всегда, — поджимает губы подруга. — Прости, пожалуйста, они вчера с Мироном допоздна работали, и отец остался переночевать. Надеюсь, его слова тебя не обидели?

3. Глава 3

Андрей

Кофе должен быть крепким и приятно горчить, но я не ощущаю его вкуса. Как, впрочем, и температуры.

Мой мозг отказывается впускать в голову все, что не касается льющей слезы гостьи.

Охренеть, Бельский! Прожженный старый волк! Неужели ты втрескался в малолетку?

Да нет, бред какой-то.

Я агрессивно отгоняю прочь эти мысли, злюсь на себя.

Какая к черту любовь?

Подобные чувства я испытывал лет двадцать назад и горько в них разочаровался, когда мать Ритки испугалась лихих годов и бросила меня. Она всегда была трусливой слабовольной женщиной.

Сейчас мне уже все равно на Лиду.

Но я прислушиваюсь к каждому всхлипу Арины, и они меня задевают. Мне не безразлично.

Я никогда всерьез не рассматривал подругу дочери как женщину.

Она всегда была для меня смешливой рыжеволосой девчонкой, хрупкой, как мотылёк, с ее миниатюрной фигуркой, не лишенной соблазнительных изгибов, и симпатичным лицом с россыпью веснушек на аккуратном носике.

Не воспринимал… До одной ночи.

Чертовой новогодней ночи, когда я застрял в больнице после аварии, между прочим, по вине ее Славика. Ёбаный автомобильный мастер.

Но не суть.

Арина пришла меня поддержать, и я впервые увидел подругу дочери в непривычном для меня образе: в блестящем коротком платье, с распущенной копной длинных огненных волос и с макияжем, который добавлял ей возраста.

Но подтекст ее визита был дружеским.

Я отлично умею различать женские полунамеки — Арина не собиралась флиртовать или переспать со мной. Притащила мандарины, салаты…

Она хотела пообщаться, наверное, поддавшись чувству вины после аварии. И она была восхитительна в своей искренности.

Но когда сказала: «Мои малышки — самые сладкие. Запомните их», я совсем не понял, что она имела в виду сорт мандаринов. Я их даже не видел, хотя Арина держала их в руке.

Мой взгляд алчно улетел в декольте, в котором немного проглядывалась ложбинка других малышек.

У Арины небольшая аккуратная грудь, которую необязательно поддерживать лифчиком — она и так держит форму.