Развод с неверным - стр. 36

Да что там фильм?

Я уже чувствую себя героиней какого-то экшена, потому что рядом со мной такой мужчина!

Верчусь по сторонам и замечаю среди посетителей кинотеатра суровые, хмурые лица других мужчин, одетых во все темное — это охранники Бельского. К нам они не подходят, держатся отстраненно, но ни на секунду не теряют контроль над ситуацией.

А вот Андрей абсолютно расслаблен. Он ведет меня к торговому островку при кинотеатре, где продают вкусняшки, покупает себе бутылочку воды.

А я смотрю на чипсы, но потом думаю, что не хочу хрустеть ему под ухо, и выбираю мармеладки и большой стакан лимонада.

— А почему именно кино? — за пару минут до сеанса решаю уточнить у Андрея.

— Знаешь, когда-то давно я мечтал пригласить понравившуюся девчонку на последний ряд, но не было возможности. Позже возможность появилась, но не было девчонки.

А теперь комбо? Да, я могу позволить себе думать об этом. Я вообще вольна в своих мыслях, ведь это безопасно. Бельский о них никогда не узнает.

Когда мы входим в зал, я оглядываю места и понимаю, что они все пустые. В зал, кроме нас, вообще никто не заходит.

— Может, фильм не очень популярный? — размышляю я, подняв лицо к Бельскому.

— Нет. Я выкупил зал. Не люблю толпу.

Очень похоже на Андрея…

Мы поднимаемся на последний ряд.

Здесь не кресла, а комфортабельные кожаные диваны на двоих, которые при желании можно разложить, нажав на кнопку, что, собственно, Андрей и делает.

Потом мы снимаем верхнюю одежду и кладем ее на соседний диван.

Бельский полулежит, а я трусливо стою рядом с диваном, вцепившись в стакан и мармеладки поледеневшими пальцами.

— Я же сказал, что не укушу, — улыбается Андрей и жестом приглашает меня присоединиться к нему, а когда я осторожно сажусь на краешек, чтобы снять угги, ловким движением увлекает к себе. — А если и укушу, то не больно.

Я цепенею. Даже дышать забываю, зато сердце готово выпрыгнуть из груди.

Мы с Андреем так близко друг к другу, что я ощущаю жар его тела. Во мне начинают играть различные чувства: волнение, веселье, страх, возбуждение, наслаждение и кураж.

Это как бушующий аттракцион, где каждая эмоция внезапно выпрыгивает на меня из-за угла, когда я еще не успела оправиться от предыдущего виража. И я не знаю, что мне со всем этим делать!

— Тебе открыть? — кивает Бельский на мой мармелад.

— Позже.

— Хорошо, тогда можешь пока оставить его на столике.

Отстраняюсь, ставлю стакан и кладу мармелад. А возвращаться как? Снова к нему и лечь головой на грудь? А не слишком ли?

Ах, судя по тому, как неотрывно на меня смотрит Бельский, — это то, чего он очень хочет. И я ложусь. Чувствую, как мое дыхание постепенно

подстраивается под его. На экране уже вовсю идет фильм, а я не могу вникнуть в сюжет — эмоции и ощущения не дают!

20. Глава 20

Андрей размеренно гладит меня кончиками пальцев по голове и волосам, а я, прижавшись щекой к его груди, не шелохнусь. Даже чуточку пошевелиться боюсь, потому что кажется: если я сделаю это, все исчезнет, как мираж.

Мой мозг отказывается верить в происходящее. Разве может такое быть, чтобы я и Бельский вот так просто лежали вместе и наслаждались фильмом, будто настоящая пара?

Впрочем, мне совсем не до того, что показывают на большом экране.

Я взглядом вожу по темному залу, лишь иногда фокусируясь на событиях фильма, и то какими-то урывками.