Развод с драконом. Я не останусь - стр. 25

Около подъездной дорожки к дому вижу карету.

Экипаж трогается, а в небольшом оконце появляется встревоженное детское личико.

Маленькая ручонка дочки ударяется в стекло, словно она пытается меня потянуть за собой.

И я тянусь. Бегу со всех ног.

Мне остается всего ничего — пара десятков шагов.

Но не успеваю.

Карета быстрее, уносится все дальше, и я уже почти не вижу встревоженного личика Евы.

Бегу за ней, в бессильных попытках догнать.

Хрипы вырываются из груди, постепенно перерастают в вой. Я просто вою в голос, не замечая, как оставляю за собой кровавые следы. Когда красного становится слишком много, а между ног становится горячо и больно, я все-таки падаю. И подняться уже не могу.

Слышу вдалеке рев дракона. Дикий, сотрясающий воздух, полный боли.

Не пойму, что со мной. Откуда кровь?

Тонкий месяц показывается из-за облаков, и его золотой изгиб кажется ухмылкой.

И до меня доходит.

Я потеряла Еву.

И теряю ещё одного ребёнка.

Того, что уже живет внутри меня.

16. 6.1

Во рту так ужасно пересохло, что невозможно даже издать звук. Попросить воды.

Веки налились свинцом, не давая глазам открыться.

Лежу. Дышу. Вспоминаю.

Когда картинки последней сцены всплывают в памяти, накатывает страх и паника.

Боги, где Ева?

Что с Реем и Дейвом?

Что со мной?

Сердце начинает заполошно стучать, отдаваясь страхом в ушах.

Я обхватываю руками свой плоский живот, нервно ощупываю, пытаюсь что-то почувствовать.

Но что?

Прислушиваюсь к себе. Ничего. Разве что низ живота совсем немного тянет.

Мысль, что раненой птицей бьется в голове, никак не хочет в ней уложиться.

Я… беременна?

Спустя столько лет, прожитых с Реем под одной крышей?

Улыбка трогает сухие губы, и те болезненно трескаются.

Дышу часто-часто, воздуха не хватает.

Кажется, накатывает истерика.

Я хватаюсь за хрустящий край накрахмаленной ткани, которой накрыта и распахиваю глаза.

Яркий свет в первую секунду ослепляет.

Осматриваюсь и не узнаю обстановку.

Где я?

Просторная комната с выкрашенными в синий стенами, на которых висят прекрасные пейзажи, пушистым бежевым ковром на полу и просторной кроватью, на которой я и сижу.

Я точно здесь никогда раньше не была.

Мой материнский инстинкт выкручивается на полную катушку. Я хочу бежать. Искать. Делать хоть что-то. Не могу больше лежать без действия.

Сбрасываю с себя простыню и хочу встать, несмотря на то, что каждое движение отдается спазмом внизу живота.

Опускаю ноги, утопая в мягком ворсе, и собираюсь с силами, чтобы встать.

В эту самую секунду дверь в комнату распахивается и входит…

Кристофер?

Да, граф Эвой — это, несомненно, он.

Его длинные белые волосы и желтые глаза с крапинками охры не спутать ни с кем другим.

Совершенно теряюсь, не понимая, что происходит.

— Как ты себя чувствуешь? — он делает пару шагов, проходится по мне встревоженным взглядом.

— Как я себя чувствую? — повторяю я зачем-то. Просто потому, что не знаю, как описать все те ощущения, что захлестнули меня.

Так, словно по мне проехала карета. Пару раз.

Но какое это имеет значение?

Все, что я хочу знать, это то, где моя девочка, моя Ева?

— Ты знаешь, где Ева? — сглатывая я сухим горлом, отчего голос запинается и хрипит.

Кристофер подходит к небольшому столику, наливает воды в высокий прозрачный стакан из хрусталя, обхватывая его длинными пальцами.