Развод. Право на жизнь - стр. 15

Что за заигрывания? Или я теперь тут вип-персона?

– Я была в гостях у Сархана…

– Тихо ты! – шёпотом обрывает меня Фатима.

– Разве это против правил? – не спешу понижать голос. – И воспитанницы не могут посещать дом нашего благодетеля?

Фатима оглядывается по сторонам.

– Ты уже и так нажила себе завистников. Вытащила счастливый собачий билет – живи и радуйся.

– Я не собака. И вообще… Я бы предпочла остаться в обычной школе. Такое возможно?

– Лана, не усложняй.

Фатима останавливается возле моей комнаты.

– Ты голодна?

– Нет.

– Тогда бери мыльно-рыльные принадлежности, пойдём в душевую.

– Вместе с вами? – щёки горят от гнева.

– Я посторожу.

Очень хочется увидеться с Костей, но эта грымза меня точно никуда не пустит. Мой смартфон разбила якобы случайно Снежана, и директриса обещала дать мне кнопочный. Вот я дура. Может, стоило попросить у Сархана новый телефон? Он же говорил – любой каприз. Но очень уж не хочется быть Сархану обязанной.

После душа вытягиваюсь на постели и слышу, как в замочной скважине поворачивается ключ. Бросаюсь к двери и молочу по ней кулаками:

– Откройте! А если я в туалет захочу? Что за произвол!

– Угомонись, Карелина! – шипит Фатима. – Так велено. Буду каждые четыре часа приходить. Не переживай. А лучше спать ложись, тебе завтра вставать рано.

С ненавистью смотрю на длинное синее платье на вешалке. Бежать. Бежать прочь из этого дурдома. Трясущимися пальцами расстёгиваю ненавистный браслет и бросаю его на тумбочку возле кровати. Раздаётся стук. Не сразу понимаю, что стучат в окно, ведь моя комната на пятом этаже. Раздёргиваю занавески и вижу всклоченного Костю. Без слов поворачиваю ручку и тяну на себя оконную раму. Он осторожно перемещается в сторону открытого окна и, вцепившись в подоконник, забирается в комнату.

Мы без слов обнимаемся. У него за спиной болтается рюкзак.

– Ты куда собрался? Сюда как попал? – шепчу, приглаживая его тёмные вихры. – Последний этаж!

– Верёвку у завхоза стащил, дальше – дело техники. Закрепил на крыше – и вперёд. Хорошо карниз под окнами проходит. На руках полчаса точно бы не провисел. Ты где так долго ходила?

– Отмывалась.

– От чего? – с подозрением смотрит на меня Костя.

– От запаха Сархана, его дома.

– Он тебя к себе возил? Приставал? – Глаза Кости становятся ещё темнее.

Глажу его крепкие плечи.

– Нет, что ты! Сархан Муратович чтит закон. Но… Даже не знаю, как объяснить. Такое чувство, будто он уже побывал на мне, во мне. Хотя всего лишь пялился и навяливал мысль, что однажды мне придётся ему уступить.

Костя крепче обнимает меня.

– А меня хотят в другой детский дом перевести. Уже завтра. Лана, давай сбежим!

– Только что думала об этом. Но куда мы пойдём? У нас ни денег, ни родственников.

– Доберёмся зайцами до небольшого города. Я там устроюсь подрабатывать, проживём как-нибудь. А потом у брата контракт закончится, он вернётся с войны. Поможет нам.

– Нас будут искать.

– Нам бы только до восемнадцати дотянуть. По два года с небольшим осталось.

– А как мы выберемся отсюда?

– Через крышу. – Костя всё уже просчитал. – Вещи я уже взял. Еды раздобыл.

Костина решимость добавляет уверенности, но я выбираюсь из его объятий, и, глянув вниз, с сомнением хватаюсь рукой за болтающуюся верёвку.

– Я не залезу по ней на крышу.

– Я залезу. Ты завяжешь верёвку на поясе. Видела, как альпинисты поднимают друг друга?