Развод. Пошел вон! - стр. 20
— Ты можешь позвонить ему и уточнить, как он себя чувствует? Он пропустил почти все консультации по русскому языку, а экзамен уже не за горами.
— Извините, у меня телефон разрядился.
— Ладно, иди, — вздыхаю я.
Меня настораживает, что ученик стал так часто пропускать школу. Женя идет на красный аттестат, и мне очень хочется, чтобы он его получил. Я не только за свой класс переживаю, а за всех учеников.
Классный руководитель девятого «Г» сейчас на больничном, и дети, видимо, расслабились, решив, что можно пропускать уроки. Позвоню-ка ей, узнаю насчет Скворцова.
— Людмила Вадимовна, добрый день! — выходя из школы, говорю в трубку, — Скворцов сегодня снова отсутствовал. Не знаете по какой причине?
— Добрый день, Ольга Алексеевна, — кашляет в трубку. — Сейчас попробую дозвониться до него или до родителей, у которых всегда телефон недоступен. На собрания не ходят, на сообщения в соцсетях тоже не отвечают. Такое чувство, что им нет никакого дела до учебы.
— Если не дозвонитесь, то скиньте мне его адрес. Думаю, пора наведаться к ним в гости. Женя регулярно пропускает уроки и консультации, есть риск, что он плохо подготовиться к экзаменам. Нужно что-то решать.
— Если вы сами сходите, то буду очень признательна. А не то у меня температура никак не спадает.
Через десять минут вхожу в квартиру, вижу, что Вика спит, закрываю дверь в ее комнату, сажусь за кухонный стол, звоню тете, и рассказываю ей о сегодняшнем разговоре с Кирой.
— …В общем, если вдруг Сергей что-то спросит, то ты подтверди, что ложишься на операцию, договорились?
— Оль… — тяжело вздыхает она, — не нравится мне все это. Может, тебе лучше просто поговорить с Викой?
— Перед экзаменами? — округляю глаза. — Если есть возможность потянуть время, то я лучше воспользуюсь этим. Пусть спокойно готовится и сдает. Поговорю с ней чуть позже.
— А если эта мерзавка ей обо всем расскажет?
— Ей это невыгодно. Она же не хочет, чтобы Сереженька остался без квартиры, машины и дачи, поэтому пока что будет молчать. Не переживай, она ничего не скажет. Ты бы только видела, как у нее глаза загорелись после того как я сказала, что мы все перепишем на Сергея.
— Дело твое, конечно, но я бы прямо сейчас поговорила с Викой. Она у нас девочка умная, все поймет и никого не осудит. Зато тебя больше никто не посмеет шантажировать. Пошлешь этих двух к чертовой матери. А если еще хоть раз откроют свои поганые рты, то напишешь заявление в полицию за шантаж и угрозы.
Я до вечера думаю над словами тети.
Да, я переживаю за Викино будущее, понимаю, что сейчас не время сообщать такие новости, и еще я боюсь, что Вика отправится на поиски родной матери.
Этот страх не отпускает меня…
Я боюсь потерять ее.
Но с другой стороны, если эту новость донесет до нее кто-то другой, то будет еще хуже.
Наверное, тетя права. Лучше мне самой поговорить с дочерью. По крайней мере я сделаю это очень осторожно, и как можно мягче. Расскажу ей о том, как потеряла первого ребенка, как мечтала стать матерью, и как, увидев ее в доме малютки, сразу поняла, что хочу забрать ее и сделать самым счастливым ребенком на всем белом свете.
Сегодня она на дне рождении у подруги. Придет, наверное, поздно. Поэтому поговорю с ней завтра после школы.
Иду в магазин, прокручивая в голове слова, которые завтра скажу дочери, и, проходя мимо дома, в котором живет Женя Скворцов, понимаю, что за всеми этими мыслями я сегодня так и не сходила к нему.