Развод под прицелом объектива - стр. 29
Чем отличается фотограф от других людей? Умеем замечать детали, даже крохотные и, на первый взгляд, не очень важные.
Смотрю я на ее кисть, я же видела ее недавно.Недавно, рядом с Гошкиной спиной. Вот так ситуация. Любовница к жене на съемку пришла, не побоялась, такое только в фельетоне прочитать можно.
- Проходите, вот за ширмой можете подготовиться.
Конечно, сейчас я могу закрыть студию на ключ и пытать девушку кипятком. Но я выбираю тактически другой путь. Интересно, кто делал те фотографии? Если сама Александра, потом отправила их мне, а потом еще и пришла на съемку - она считает, что бессмертная? Или это кто-то другой, но кто?
А жизнь перестает быть томной.
- Саш, а вы как ко мне попали? У меня запись на сто лет вперед. А мне помощник позвонил, сказал,что вас в расписание очень надо поставить. У вас какая-то высокая должность в налоговой или в пожарке, - улыбаюсь во весь рот, хотя руки чешутся схватить табурет.
- Ой, нет. Я в айти работаю. А место к вам мне по любви досталось и великой дружбе.
- С подругой поменялись? Так, вроде обмена в расписании не было. Вы не думайте, что я против вас что-то имею. Это я по поводу своего помощника хочу выяснить, вдруг он оплату от вас получил, а от меня скрыл. Я все же за чистоплотность во всех отношениях.
- А нет, я уже испугалась, думаю, вдруг вы меня в чем-то подозреваете. А я ничего не платила, только телом, - смеется. Выходит из-за ширмы. Нежно-голубое белье, хотя его скорее нет, так одни завязочки.
- Ого, это вы для своего ухажера съемку делаете, может, постер приличный забабахаем? В кабинете или в спальне повесите, для повышения тонуса так сказать, - накидываю варианты. Говорю почти без умолку, чтобы не впасть в грусть и не сломать, что задумано.
- Ага, ток сначала его змеюку подколодную надо выгнать из дома, но мне этого не надо. Я с него получаю, что мне надо, а дальше пусть сам разбирается. Вы же знаете этих мужчин. На днях мне тут высказал, что девушка из любовницы никогда не станет женой, видете ли, у них функции разные. А вчера взбесился, сначала с ней орал, потом на мне зло срывал.
Философ, твою мать. Вот, значит, у кого он ночевал сегодня.
- Саш, тату можно не замазывать, я в редакторе уберу. Так чище получился, чем под тоналкой слой выровнять.
С непониманием смотрит на меня.
- Ты о чем?
- Я про шею, - показываю пальцем на границу волос, почти за ухом.
- А, так это не тату. Это следы наказания. Черный засос.
Фу, как мерзко.
Начинаю съемку. Делаю пару кадров, “пристреливаюсь”. В голове крутятся слова Надюхи Раисе Захаровне “ Сучка, ты крашенная!” Вот бы тоже посадить ее на раскаленную плиту, вот в этих едва заметных стрингах.
- Так, значит, вы любовница моего помощника? Я не осуждаю, он на морду смазливый, только дурак и великий бабник. Вы с Сережей поосторожнее, - вру, чтобы добыть больше информации.
- Нет, никакого Сережу я не знаю. Меня Нестеровы позвали, Георгий.
Кровь хлынула к щекам, во рту снова металлический привкус.
- Тот самый Георгий Нестеров, - как будто чиним вселенский заговор. - Из айти мира?
Александре почему-то льстит, то что я знаю своего мужа, она собрав губы “куриной жопокй”, согласно кивает.
- От него столько баб приходят. Некоторые, как будто с трассы, после жаркой ночи с дальнобойщиками. Но тут дела вкуса, а Георгий Геннадьевич, кажется, количеством берет.