Развод по моим правилам - стр. 25
Кладу руку на спину Женьки. Жду, что отстроиться, но нет.
- Жень, я понимаю, как тебе сейчас больно. Когда тебя предают, это очень сложно пережить. Хочется закрыться, больше никому не доверять.
Подбираю каждое слово. Надо к знакомому психологу обратиться, может, даст советы, как быть с сыном.
- Мам, я думал, что взрослые умнее. Вернее, конкретный взрослый. Я переживу, а вот он не факт.
Женя вздыхает, достает телефон и погружается в игру.
Подъезжаем к нашему новому дому. Небольшая однушка чаще служила складом. Сдавать я ее не хотела. А вот диван, который купили в дом, почти за полгода до заселения, сначала приехал туда. И до сих пор некоторые предметы интерьера хранятся в коридоре: то концепция изменилась, то разонравилось, то по цвету не подошло, а время возврата прошло.
Пока папа с Женей переносят вещи, мы с мамой “сторожим” открытую машину.
- Кир, ты только не унывай. Понимаю, что депрессия не про плохое настроение, но я так ее боюсь. Я столько последствий видела. Я вижу, что ты держишься. И слезинки не проронила. Может, поплакать лучше?
- Сегодня, когда Женька уснет, порву все наши фотки, пореву под “Дневник Бриджит Джонс”. А утром начну жить с нуля. Снова вернусь к дизайну, вспомню рабочие программы, смахну пыль с амбиций. Мам, я точно не пропаду. Ну, максимум у меня хандра на пару-тройку дней затянется. Я точно выживу.
Мои мужчины забирают последние коробки. Мама идёт следом за ними. А я не могу сделать шаг.
Я уже забыла, как это быть одинокой. Раздавленной, растоптанной. После первого развода я себе давала обещание быть счастливой ради сына. И не могу сказать, что я себе врала. От этого ещё больнее. Я же всегда в холодном разуме, это не было иллюзией, мы были красивой парой, счастливой.
Возвращаюсь из мыслей. Мама стоит у подъезда, держит дверь, ждёт. Киваю и ускоряю шаг.
Обычный подъезд, никаких консьержек. На четвертом этаже, от лифта направо в самом конце наша берлога.
Захожу в квартиру. Прислушиваюсь. На курсе по дизайну нас учили, что любое жилье надо почувствовать, понять.
Она, как и я заморожена, никакой жизни внутри.
- Мам, - сын сидит на стопке комиксов. - Ты чего?
- Здесь ничем не пахнет. И это надо срочно исправить, - усмехаюсь.
Я всегда буду благодарна спорту и тренеру ещё той, советской закалки. Он нас всегда настраивал, что спорт - это про возможность быть самой собой, но такой, о которой ты ещё не подозреваешь. И когда плохо, всегда искать хоть крохотный росточек, лишь бы зацепиться и найти новый стимул жить.
Осматриваюсь. Сразу прикидываю, где будет моя кровать, где Женькин стол.
- Кир, а деньги у тебя есть на жизнь?
Мама немного тушуется.
Вопрос финансов у нас не очень и принято обсуждать. Родители никогда не спрашивали о наших доходах, расходах.
- На первое время мне хватит. Я найду работу, возьму проекты, не переживай. Я живучая.
На карте у меня действительно есть сумма, которая позволит нам с сыном без излишеств прожить три-четыре месяца, а если ужаться, то и на полгода хватит.
Когда-то в журнале прочитала про зарплату жены: муж платит за выполнение домашних обязанностей, ведь в браке без работы женщина становится сильно уязвимой. Я рассказала об идее Сергею, он поддержал ее и честно давал деньги каждый месяц. А когда занялись строительством дома, у меня всегда была немалая сумма на карте. И моя бережливость мне только на руку. Интересно, как бы сейчас бывший отреагировал на зарплату жены? Наверное, бы указал на стену с рисунком.