Развод. Плохая мама - стр. 6

- Да ну, растяжки сплошные по всему телу и лишний вес.

- А я считаю тебя самой прекрасной женщиной.

- Я не женщина. Мне двадцать четыре.

- Мне странно говорить: «Моя прекрасная девушка».

- Но иначе звучит так, что ты обращаешься к тридцатилетней тетке.

- Тридцать не так уж и много. Мне двадцать девять.

- Не для девушки.

Я усмехаюсь и отпускаю ее, чтобы мы, наконец, оделись.

- Дань, - зовет меня Яна, когда я беру документы с собой в карман и кошелек.

- М?

- А в кафе зайдем?

Я останавливаюсь и мысленно подсчитываю, сколько стоили вещи для малышки, и сколько останется у нас до следующей выплаты и понимаю, что выйдет впритык. Потому что те деньги, что получает Яна, я не позволяю тратить на семейные нужды. Она должна знать и чувствовать, что я способен содержать семью. Тем более, если я закончу проекты чуть раньше, то, скорее всего, получу деньги как раз до родов.

- Конечно, - она благодарно улыбается, и я делаю это в ответ, прежде чем выйти из квартиры.

4. Глава 3

Яна

- Ты куда-то идешь? – смотрю на мужа, который надевает старые штаны и не самую свежую футболку.

- Да, тут кое-какая работа нарисовалась. Заработаю тысяч пять.

- Что за работа? – удивленно смотрю на него.

- Ну, ребята знакомые разгружают фуры и загружают их снова.

- Что за бред?

- Это для переезда через границу. Товары разные. Нужно все сделать правильно, чтобы был проход. В общем, немного потружусь, и пеленки купим сразу.

- Боже, - запрокидываю голову к потолку, ненавидя себя за все, что я ему наговорила в порыве слабости. – Родной, - подхожу к нему и обнимаю. – Прости за мои слова. Не нужно тебе ничего таскать, у нас на все хватит денег, Дань. Я была не в себе.

- Зай, - он, как может, прижимает меня к себе и смотрит прямо в глаза. – Я дам вам все, что смогу. А это плевое дело. Может быть, снова сходим в то кафе.

- Не хочу кафе… - возмущаюсь. – Просто останься и все. Мне декретные скоро придут.

- Ты ведь знаешь, что они для тебя самой. Купишь то красивое платье, которое тебе так понравилось. Да и ребятам обещал. Не приду, они не справятся. Там в паре работать нужно.

- Данька, - хватаюсь за его затылок, - прости, пожалуйста, что я такая невыносимая стала. Порой не могу контролировать себя.

- Ты самая лучшая, - целует в губы крепко, гладит живот и, взяв олимпийку, уходит.

Я выглядываю в окно и смотрю на него, пока он не доходит до серой двенашки и садится в нее, едва глянув в мою сторону, потому что из-за деревьев снизу плохо видно окно, нежели смотря из него вниз.

Меня пожирает чувство пустоты и стыда. Я слоняюсь по дому. Мариную немного мяса для ужина. И терроризирую телефон.

Он даже не сказал, надолго ли уходит.

Но одной просидеть мне не удается долго. Потому что приходит свекровь, перед этим позвонив.

- А где Данил? – осматривает пространство.

- Ушел на какую-то подработку.

- Подработку? Он не говорил, что у вас настолько все плохо. Почему вы молчали?

- Да неплохо все, это он… из-за меня.

- А что случилось? – мы садимся за стол на кухне, и я ей рассказываю наш разговор.

- Ох, Янка, ну ты же знаешь какой он упертый. «Все самое лучшее для моих девочек», - она изображает его тон.

- Мне так стыдно. Еще и в кафе это пошли. Полторы тысячи там оставили, теть Галь.

- Ну-ну, хватит. Ты мне лучше скажи как ты сама?

- Нормально. Беременность хорошо протекает. Через две недели на прием и УЗИ с КТГ будет, скорее всего, финальное.