Развод. Отпусти меня - стр. 12

Похотливая улыбка трогает мои губы. Это что-то новое, обычно Ева позволяет мне доминировать в постели, но я не против разнообразия.

Коротко киваю и слежу за реакцией Евы. Жена тянет меня за галстук, отчего мне приходится последовать за ней до изножья кровати. Ева обхватывает край галстука своими пальцами и резко затягивает удавку на моей шее; от неожиданности мои глаза распахиваются, я рефлекторно начинаю хватать ртом воздух и вцепляюсь в шею, пытаясь восстановить поступление кислорода.

Еву, кажется, это забавляет, судя по сверкающему блеску в глазах и зловещей улыбке.

– Ты чего? – спрашиваю, пытаясь отдышаться, когда жена ослабляет хватку.

– Решила поэкспериментировать…

– Не замечал у тебя раньше наклонностей к садо-мазохизму.

Ева пожимает плечами и проводит языком по нижней губе. Чертовски сексуально.

Жена резко разрывает на мне рубашку, отчего пуговицы с треском разлетаются в разные стороны, я удивляюсь ее силе, но ее поведение дикой кошки меня сильнее распаляет.

Когда белая ткань оказывается выброшенной за спину, а я остаюсь обнажен по пояс, Ева, игриво прикусив нижнюю губу, шагает пальчиками по моей груди, затем животу, пока не зацепляется за край брюк. Умело расстегивает ремень, при этом звякая пряжкой, и вытягивает его из петель брюк.

– Доверься мне… – обхватывает мой затылок и шепчет на ухо. Проклятье, моя ширинка вот-вот лопнет. Как я обожаю эту женщину. – Снимай штаны.

Стоит надо мной, словно цербер, что вызывает у меня похотливую улыбку и желание подчиняться жене. Делаю все, как велит.

– Ложись на кровать.

Я буквально подпрыгиваю на месте и лечу в нашу пастель. Принимаю полусидячее положение, упираясь спиной в изголовье. Внезапно Ева берет в руки мой галстук и начинает завязывать глаза. От потери зрения я инстинктивно начинаю сомневаться.

– Это еще зачем?

– Ощущения острее, – в голосе Евы появляются непонятные для меня злые нотки, словно она хочет меня проучить. Полагаю, она слишком хорошо вжилась в роль диктаторшы.

Завязывает галстук на моем затылке, и я лишаюсь зрения, отчего мои другие органы чувств принимают эстафету на себя. Руки жены покидают мое тело, и на фоне раздается непонятное чертыхание.

– Ева?

– Я сейчас, любимый…

Сколько раз за этот вечер она произнесла слово “любимый” и “милый”? Раньше такого не было.

Внезапно я вновь ощущаю жар ее тела, но на этот раз около своей правой руки; Ева поднимает ее и в уши проникает резкий треск. Я дергаю рукой и чувствую, как холодный металл впивается в кожу.

– Что это? – вновь и вновь дергаю рукой, чувствуя, как сердце подпрыгивает к горлу.

– Наручники, – произносит спокойным, безучастным голосом.

– Ев, сними эту хрень, мне не нравится, – вновь дергаю рукой, но они не поддаются, и тогда я поднимаю свободную руку и резко сдергиваю галстук со своих глаз. Когда зрение фокусируется, я замечаю жену, стоящую у изножья кровати, с блестящим мясоразделочным кухонным ножом.

Глаза жены безумно блестят, даже учитывая то, что мне с трудом удается разглядеть ее черты лица в полумраке комнаты, на лице – извращенная и зловещая улыбка. Твою мать, что происходит?

– Ев, что за игры у тебя идиотские? Сними эту железную штуку с моей руки и заканчивай этот цирк с доминированием.

Свожу брови к переносице, продолжая недовольно осматривать жену. Она меня чертовски пугает с этой штукой в руке. Ощущение, будто она затеяла эту игру не просто так.