Развод - стр. 12
- Звучит удручающе. – Мужчина слегка улыбнулся. – Когда созреешь развестись – приходи ко мне. Я… помогу. И с жильем, и со средствами. Не знаю, какие у тебя отношения с мамой, но на меня ты можешь рассчитывать. Я не подведу.
Сонн с какой-то странной тоской посмотрела на Флореса и едва заметно кивнула.
Она не собиралась обращаться к нему за помощью, он это чувствовал, глубоко в душе скрипя зубами от нахлынувшего негодования. Вот так бывает. Кому-то все, а кому-то ничего, и не важно, добрый ты или злой. Хороший или плохой.
Ветер гулял вокруг, все еще пахло жженой травой. Вкусно, как ни странно. Девушке нравилось за город, нравился воздух здесь, атмосфера, свобода. Нравилась нежность, которая сама по себе появлялась внутри, нравились ментальные крылья за спиной.
И муж. Тоже нравился, но с ним, почему-то, не складывалось. Брак громко трещал по швам.
3. Ночные тени
Полная желтая луна светила сквозь оконное стекло своим мрачным жутким светом. Иногда мимо нее нитями плыли черные облака, где-то вдалеке печально выла собака. Кто-то говорил, что к смерти, кто-то, что к дождю. Сонн опасливо выглядывала наружу и облегченно вздыхала. В теплой летней будке дремал Дик, пёс хаски, которого пару лет назад супругам подарили родители мужа. Породистого щенка от титулованной суки привезли из Аляски, и вручили Арну, который с кислым лицом просидел остаток вечера. Мужчина не то что бы любил животных, но подарок от родителей – есть подарок. В частном доме они могли его себе позволить.
А что? С детьми не складывалось, пусть хоть собака будет. Как-то так рассуждали мистер и миссис Бауэр, но ни за что не рискнули бы сказать свои рассуждения вслух. Невестка итак ходила неприкаянная, посвящая свободное время чтиву об идиопатическом бесплодии. Печальное зрелище.
Сонн медленно поднялась с постели и, словно зомби, направилась в коридор. Чуть-чуть качались бежевые шторы на широком окне, шелестела на тумбочке открытая книга. Какая-то странная тревога захватывала тело, тяжелая и токсичная. Иногда дома раздавались случайные скрипы, девушка вздрагивала, оборачивалась, и тут же нервно улыбалась себе под нос. Она что, ребенок, чтобы бояться шума?
В такие моменты хотелось прийти к мужу. Лечь под бок, обнять, ощутить знакомый запах и успокоиться. Арн, правда, не был бы такому рад. Из-за приоткрытой в его комнату двери светил тусклый свет ночной лампы, вновь раздавался шелест страниц. Мужчина читал. Читал, и тени ползали рядом с ним.
Ему не было страшно одинокой ночью. После заката Бауэр чувствовал себя словно в своей среде, частью черной полуночной пустоты. Упорно стерег свою тень, иногда до самого рассвета.
Она почувствовала, как дрогнул подбородок. Неловко отвела глаза, вспоминая корзинку с фруктами. В горле снова распухал ком, Сонн, все же, двинулась к спальне мужа. Может, хотя бы в тишине, но они посидят вместе. Может немного, совсем чуть-чуть. Хотелось посидеть рядом с любимым, почувствовать тепло его холодной мертвой руки.
Тепло безучастного, уничижительного взгляда.
- Арн. – Мямлила девушка, застыв в дверях темной широкой комнаты. – Можно я посижу тут с тобой? А то неуютно у себя. Не могу заснуть.
- Снотворное на нижней полке второго справа ящичка, на кухне, в домашней аптечке. – Чеканил Бауэр. Волосы падали на оранжевые от тусклого света листы бумаги.