Развод. Никому тебя не отдам - стр. 12
И только когда захлопнулась дверь, я вынырнула из фантазии.
«Твою ж мать! Что это было? Гипноз? – один за другим пронеслись в голове вопросы, и тут же вздрогнула от озарения: – Костюм! Идиотка! Это не подсобный работник. А кто?»
– Эвелина Викторовна, позвольте я вас провожу в студию, – я повернулась на голос: в проеме стояла девчонка в джинсах и свитере, а красавчика и след простыл.
– Хорошо.
Я встала, последовала за девушкой, вошла в павильон студии и замерла: в кресле сидел мой красавчик и перебирал листы бумаги. У меня в горле все пересохло.
– Внимание, три, два, один, ноль… – этих слов оператора я даже не расслышала, вздрогнула лишь, когда он громче сказал: – Камера!
Я сфокусировала зрение и впервые посмотрела на ведущего открытым взглядом. Он улыбался, приветствуя зрителей, а я пропала…
Как Игорь представлял меня, какие вопросы задавал, что я отвечала – ничего не помню. Я будто получила удар молнией и отключила сознание: все вокруг было в плотном молоке тумана. Ведущий загипнотизировал меня харизмой и обаянием, от него исходило радужное сияние.
«Этот горячий перчик будет моим!» – решила я тогда и преследовала Игоря два месяца.
Именно преследовала.
Караулила его, сидя в машине, когда он выходил из здания канала, провожала до дома, стояла неподалеку, любуясь точеным профилем, подсвеченным уличным фонарем, когда он открывал дверь подъезда.
Игорь выносил мусор в домашних тапочках и обычных трениках, здоровался с соседями, бегал по утрам в мокрой от пота футболке, а мне казался самым сексуальным мужчиной на свете.
Это были волшебные дни. Правда, позже, когда я вышла из тени, Игорь признался, что видел сталкера, преследующего его, но не стал ничего делать.
– Я ждал, пока ты сама подойдешь ко мне, – просто сказал он, когда я наконец попалась.
А потом были полгода сумасшедшей любви, пышная свадьба. Ни ворчание родителей, ни стройный хор знакомых, утверждавших, что пару нужно выбирать в своем кругу в соответствии со статусом и положением, не остановили меня. Я мечтала об этот мужчине, желала только его, сходила с ума от ревности, стоило кому-то из женщин бросить на Игоря взгляд.
А что случилось теперь? Почему наша жизнь стала настолько унылой и безнадежной, что мы спим в разных спальнях, практически перестали разговаривать друг с другом, а сегодня Игорь даже не ночевал дома.
Ответ на поверхности: мой выкидыш. Я отворачиваюсь к окну, слезы наплывают на глаза. Именно после него мы отдалились друга от друга.
И виновата только я… я…
– Мы приехали, – Санек вырывает меня из грустных мыслей.
– Что? – я оглядываюсь, потом смотрю в зеркало.
Лицо как лицо, немного отекшие веки, но после такой ночи это неудивительно.
«Интересно, как все же охрана узнала, где я? Надо позвонить Лике», – мелькает мысль, но тут же исчезает.
– Мы приехали.
– Спасибо. Саша, пока ты свободен. После обеда отправимся на встречу.
– Понял. Не вопрос.
По торговому центру я иду в сопровождении целой свиты. Я привыкла обходить атриумы до начала открытия магазина.
– Это что? – показываю на маленький бутик с невыразительной витриной, притулившийся в уголке.
– Магазин нижнего белья, Эвелина Викторовна, – тут же забегает вперед секретарша Людочка.
Я смотрю на ее кудрявую голову, на тонкие дугой брови, на очки без оправы и чувствую глухое раздражение. Эту девицу приставил ко мне отец. Она шустрая, активная, работу знает и всегда полна новостей. По сути ценный работник, если бы не одно «но»: девушка стучит на меня отцу и в подробностях, нисколько не смущаясь.