Развод – не приговор! - стр. 27
— А вот, кстати, про моё семейное положение все в курсе. Хотелось бы узнать, что у вас на личном фронте!
— На моём личном фронте без перемен. Война! — он ответил слишком быстро, и желваки выдали раздражение. Я такое сразу понимаю, это запретная тема и ему есть что скрывать!
— Понятно! Ладно, предлагаю всё же пообедать, потом я подпишу всё и поеду домой.
— Ничего не понятно, так что не стоит и обсуждать.
— Вы женаты, я вам слегка понравилась! Но тут ещё этот Лукас. Бывает, я же не студентка, чтобы в обморок падать, если мужчина, который мне нравится, неожиданно оказался женатым. Бывает!
Моя поэтика, кажется, ввела Глеба в ступор. Зря я призналась, в том, что он мне нравится. Повезло, что мы стоим на светофоре и он буквально вонзил в меня долгий взгляд. Неуютно, когда следователь вот так смотрит, а у тебя перед ним дело незакрытое. Если он вчера так на Лукаса посмотрел хоть раз…
— Моя жена вроде как ушла к начальнику отдела продаж, потому что жить со следователем — это экстрим. Мы в состоянии развода. Но пока документы не подписаны. У меня есть дочь Соня, пять лет и она очень тяжело переживает всё происходящее.
— Извините, значит, мы с вами почти в равных условиях. Я замужем, вы женаты, и нам пора обсудить, что мне делать с Лукасом.
Решила не задевать его оголённый нерв. Похоже, что там комок противоречий, и лучше его не трогать, а то попаду под раздачу. Но неприятное ощущение появилось. Точка в семейной жизни Глеба Викторовича не стоит!
— В кафе? Знаю одно тихое место, нам и правда надо поговорить, — он предложил, не спрашивая моего согласия, уже ищет место, чтобы оставить свою машину. Через пару минут мы уже спешим под моросящим дождём в небольшое заведение. И у каждого свои мысли, у меня о Глебе, Лукасе и том, что всё в моей жизни слишком сложно, а о ком он думает, даже не могу представить. Но вид у нас обоих грустный, как погода.
— Лена! Ты себя хорошо чувствуешь?
— Да, вполне!
— Нам пока рано говорить на личные темы, прости, надо было сразу сказать. Так, стоп! Сейчас скажу лишнее. Когда со Свободой всё завершится, тогда и поговорим.
Он сам смутился. Понял, что и меня смущает.
— Да, это не профессионально смешивать личное и службу.
Мы оба как-то быстро, но очень грустно пришли к согласию. Но Глеб не вытерпел и продолжил.
— Моя жена реально ушла от меня ещё весной. Я даже не стал удерживать. Потому что с ним ей спокойнее, уже в отпуск ездили на море как нормальная семья, он на все утренники моей дочери ходит, у него это получается, а у меня нет. Как это у женщин называется, когда муж козёл? Вот я им себя и ощущаю. Я с этой службой вообще недостоин семьи, дочь страдает. Но уйти в отставку и что? Охранником? Или в школу полиции преподавателем?
Неожиданно приём у психолога случился прямо сейчас, и я вспоминаю свою психолого-педагогическую практику в школе, опыта у меня мало. Но есть другой опыт, и я его выдаю!
— А я горжусь своим папой!
Глеб вскинул брови от удивления, не ожидал, что я поверну разговор так?
Не даю ему опомниться и продолжаю.
— Мой папа военный. Он и на три месяца уезжал и на год, и полгода, каждую его командировку мама на коленях в церкви стояла, молилась. Его только однажды осколком задело. Хочу ли я другого удобного отца? НЕТ! Я люблю моего папу! Он мой! Родной и я горжусь им.