Развод. Научусь жить без тебя - стр. 8

Мне неудобно было вываливать на них свои проблемы, но больше не к кому идти, а одна я не справлюсь. Забьюсь куда-нибудь в угол и буду выть от отчаяния.

— Налетай! — скомандовала Аня, когда я заняла свое место, — все горяченькое.

В центре стояло широкое блюдо с румяной запечённой курочкой и овощами, в красивом салатнике — зелень. Пахло очень вкусно, и выглядело божественно, но у меня совершенно отбило аппетит.

Я взяла небольшой кусочек и гоняла его по тарелке, растаскивая до лохмотьев. Перед глазами – наглая физиономия племянницы, надувающей пузыри из жвачки. Тошнит.

Аня и Кирилл пытались меня отвлечь, втянуть в беседу, но ничего не вышло. Я постоянно теряла нить разговора и отвечала невпопад, все силы уходили на то, чтобы не начать шмыгать носом.

Наконец подруга не выдержала:

— Кирилл, может ты пойдешь …посмотришь телевизор?

Она пыталась его выпроводить, но я не видела в этом смысла. Зачем? Все равно совсем скоро правда станет достоянием общественности. Я не хочу отрезать по частям, не хочу потом сталкиваться с чужим любопытством и заново отвечать на неудобные вопросы.

— Не уходи, — я обреченно отложила вилку в сторону, смирившись с тем, что сегодня в меня ни кусочка не влезет, — все равно все узнаешь.

Они оба настороженно смотрели на меня, ожидая продолжения, а я с трудом подбирала слова. Все они казались плоскими и ненастоящими, и не могли передать всю ту глубину задницы, в которую провалилась моя семейная жизнь.

— Руслан мне изменяет.

8. 8.

У Ани глаза стали в пол лица, а Кир и вовсе подавился, будто услышал что-то совершенно невероятное.

— Лан, прости, за дурацкий вопрос…но ты уверена? Он же в тебе души не чает. Смотрит, как на драгоценность.

Видать, обесценилась моя драгоценность, ушла в утиль.

— Он заделал ребенка другой женщине.

Стоило сказать это вслух, как на меня наваливалась каменная плита. Придавила к полу так, что не вдохнуть и не выдохнуть. Это не сон, не бред. Это гребанная реальность.

Аня громко охнула и зажала рот ладонью, а Кирилл побагровел:

— Вот козлина. — На его скулах играли желваки, и вообще он выглядел так, будто прямо сейчас был готов отправиться бить морду моему благоверному, — что за шмару он себе нашел? Кто-то с работы? Уволю к чертям собачьим. Так что больше никуда и никогда не устроится.

У них бизнес на двоих, а я — пришла в компанию позже, и кадровой политикой занимался именно Кирилл.

— Нет. Не с работы, — прежде чем сделать самое жуткое признание, я набрала полную грудь воздуха, — это Юля. Моя племянница.

И тишина…

В воздухе повисло столь плотное удивление, что его можно резать ножом. Аня с Кириллом переглянулись, явно сомневаясь в услышанном, а я безбожно покраснела.

Почему так? Натворили дел другие, а провалиться от стыда хотелось мне.

Кирилл первым пришел в себя и рявкнул так, что посуда в шкафу звякнула:

— Он совсем, что ли, охренел?

Следом за ним отмерла Анечка:

— Как… Как же… Разве так можно?

Я развела руками:

— Выходит можно.

— Так, — Кирилл строго посмотрел на меня, — давай все по порядку. От и до. Как узнала, когда, при каких обстоятельствах.

Мне не хотелось, но я все же я рассказала, потому что держать в себе весь этот кошмар было невыносимо. Он разрывал меня изнутри, разъедал внутренности, убивал.

Я рассказала о том, как готовилась к нашему празднику и о визите племянницы. О том, как Руслан позволил мне уйти, а сам остался с ней.