Развод на Новый год, или Мой любимый гений - стр. 7
Еще через несколько часов я неверяще смотрела в зеркало на незнакомку из зеркала. Потянулась и коснулась волос. Девушка из отражения сделала то же самое. Это что же, правда я?
– Нравится? – довольно поинтересовался Игорек, внимательно наблюдая за моей реакцией.
– Не то слово! Ты настоящий волшебник, Игорь! – не сказала – буквально выдохнула я. И было от чего.
Я словно сбросила несколько лет. Девушке из зеркала я бы вряд ли дала больше двадцати лет. Игорь отрезал с моих волос сантиметров пятнадцать-двадцать, но голове стало намного легче – и физически, и морально. В светлых волосах появились золотистые пряди, что казалось необычным, поскольку я никогда раньше их не красила. А еще мои непокорные вьющиеся локоны укротили, сделав их восхитительно прямыми. И мне это безумно шло.
Светло-голубые тени делали глаза ярче, а черные стрелки и такая же угольно-черная тушь – выразительнее. Да и в целом я чувствовала себя какой-то преображенной. И это не могло не поднимать настроение.
– Ну как? Получилось? – в голосе Игоря слышалась добрая насмешка. Он, судя по всему, действительно был доволен своей работой.
– Не то слово! – не сдержавшись, я подскочила с места и неожиданно для самой себя чмокнула мастера в щеку. – Спасибо тебе огромное! Всем вам! Вы сделали невозможное.
– В хороших руках бриллиант всегда засияет, – подмигнул мне мастер, а я поняла, что отныне всегда буду ходить в этот салон. И никогда. Больше никогда не буду отказывать себя в таких простых мирских радостях. Буду находить время между работой. Я смогу. Я справлюсь.
Расплатившись и оставив в салоне немалое количество средств со своей карты, я с улыбкой вышла из салона, намереваясь еще пройтись по магазинам. Права все-таки была Инка. Начинать новую жизнь лучше с новой себя. Вот только не успела сделать и пару шагов, как меня окликнули удивленным тоном:
– Катя?
Этот голос я могла бы узнать из тысячи.
Он стоял напротив вход в салон красоты. Куртка нараспашку, про шапку, судя по всему, вообще забыл, волосы растрепаны. И какое-то странное, неверящее выражение лица. Словно Ромка смотрел на меня и не узнавал. Да что там, я сама себя в зеркале почти не узнала!
– Что ты здесь делаешь, Островский? – я очень старалась, чтобы мой голос звучал хладнокровно, но получилось, кажется, плохо. Во всяком случае, на губах мужа, чуткого к любым интонациям, звукам (когда его выдернут из творческого процесса, ага), появилась едва уловимая улыбка.
– Я пришел поговорить, – просто ответил он.
– О чем? Когда мы с тобой пойдем документы на развод оформлять? Или что? – я решительно отказывалась с ним разговаривать на любую другую тему. Слишком хорошо я его знала. Он сейчас включит свое обаяние, наплетет с три короба, и я вернусь. А что дальше? Опять все сначала? Я так не хочу. Я не хочу снова очнуться в один прекрасный день и понять, что из мужа у меня только оболочка. Потому что сам он полностью погружен в очередной проект. Говорила мне Юлька, нет ничего хуже семейной жизни двух трудоголиков. Один – еще куда ни шло, но два – это уже практически диагноз.
– Возвращайся, – тихо произнес Роман и улыбнулся так, словно одной улыбкой можно решить все проблемы, которые появились не за день и не за два, а нарастали снежным комом.
– Вот так вот просто «возвращайся»? – я остановилась от него на расстоянии одного шага. Слишком близко для постороннего человека, кем мы, по идее, должны были бы стать. Вот только мои слова об уходе не сделали нас чужими.