Развод на миллион. Как мошенники используют уязвимости нашего мозга и что делать, чтобы не попасться на их крючок - стр. 6
Сила источника в усилении нашего пристрастия к истине становится еще более мощной, когда мы обнаруживаем, что рассказчик настроен сочувственно.
Вот почему люди, стремящиеся обмануть нас, так усердно работают над тем, чтобы заставить себя и свои истории апеллировать к нашим эмоциям, желаниям и идентичности. Мемуарист Биньямин Вилкомирски сочинил захватывающую историю о том, как он в детстве пережил Освенцим. Его рассказ был назван The Guardian «одним из величайших произведений о Холокосте», но позже выяснилось, что во время Второй мировой войны он жил в Швейцарии – и даже не был евреем. Точно так же двадцатитрехлетняя австралийка по имени Бель Гибсон создала бизнес по естественному исцелению, в основе которого лежал ее положительный опыт борьбы с раком мозга. Однако оказалось, что у нее не было рака, но многие люди поверили ее рассказу об этом, и она заработала более 1 миллиона долларов. Даже самые симпатичные персонажи могут быть лжецами [14].
Нам следует быть особенно осторожными, когда история передается с абсолютной достоверностью, потому что самоуверенность мошенников может усилить нашу склонность принимать информацию без проверки. Берни Мэдофф обманул инвесторов на десятки миллиардов долларов с помощью финансовой пирамиды. В течение более чем пятнадцати лет, пока афера была в самом разгаре, его несколько раз допрашивали власти и журналисты, которым было сообщено о его сомнительной деятельности. Мэдофф объяснял свой инвестиционный успех инспекторам Комиссии по ценным бумагам и биржам США тем, что «чувствовал рынок» и точно знал, когда покупать, а когда продавать. Необъяснимо, но SEC просто приняла эти ответы. Когда финансовый журналист Майкл Окрант расспрашивал Мэдоффа о растущих подозрениях в отношении его бизнеса, он нашел его на удивление общительным и позже вспоминал, что «в нем не было даже намека на вину, стыд или угрызения совести». Всего за год до того, как его афера провалилась, Мэдофф спокойно заявил на публичном собрании: «В сегодняшней нормативно-правовой среде практически невозможно нарушить правила. Нарушение не может остаться незамеченным, во всяком случае, в течение значительного периода времени». При прочих равных условиях, чем увереннее сделано заявление, тем больше вероятность, что ему поверят. Парадоксально, но чем более убедительным кажется оратор, чем более правильными и очевидными кажутся его аргументы, – тем больше нам нужно сомневаться [15].
Аферы, показанные в таких фильмах, как «Одиннадцать друзей Оушена», и сериалах, подобных «Бумажному дому», обычно связаны с криминальными авторитетами, организующими сложные многоуровневые заговоры, которые должны сработать как часы, чтобы принести успех. Но на самом деле изощренные и продолжительные аферы являются исключением. Большая часть обмана, с которым мы сталкиваемся, проста и конъюнктурна – ближе к вводящим в заблуждение заголовкам, чем к мастерским мистификациям, – и часто это происходит у всех на виду.
Показательным примером является общенациональный скандал с поступлением в учебные заведения в Соединенных Штатах, известный под кодовым названием «Операция „Университетский блюз“». В течение нескольких лет консультант по имени Рик Сингер обещал обеспечить поступление детей богатых клиентов и знаменитостей в престижные колледжи, которые при других обстоятельствах могли бы им отказать. Он подкупал должностных лиц, фабриковал документы и платил подставным лицам, которые сдавали вступительные тесты за абитуриентов. Эта серия простых мошенничеств – никаких скрытых камер или декораций, тайников, шпионажа или компьютерных взломов – оставалась незамеченной в течение многих лет и привела к десяткам жертв, включая не только колледжи, которые были обмануты, но и студентов, которые уступили места в хороших учебных заведениях детям клиентов Сингера [16].