Развод. Игра на выживание - стр. 24

Несмотря на нашу ссору и Алису, я знала ответ. Даже если разлюбил, такого Ромка бы не допустил. Сам бы погиб, но меня вытащил.

Слезы все-таки полились по щекам.

За этим «ловить» стояло так много, что я замолчала. Горло сдавила ледяная ладонь.

Две недели – это нереально долгий срок. Может случиться что угодно.

– Миш, нам бежать надо. На помощь позвать.

Михаил усмехнулся:

– Этим я и собираюсь заняться.

Лагерь разбили на берегу небольшого озера, предварительно убедившись, что рядом нет камер. Михаил поставил палатку, строго-настрого запретил разводить костер и ушел. Нам сказал, что осмотреться, но я подозревала, что найти лазейку. Днем мы не видели никого из охраны, но камеры попадались часто. Ближе к вечеру над нами пролетел дрон.

Интересно, помахала бы Аня ему, будь она с нами? Интересно, жива ли еще Аня?

От усталости и шока путались мысли.

Солнце сползало за горизонт, окрашивая лес в багрянец, а озеро заливая кровью.

Мы слишком устали, чтобы говорить. Молча помылись в озере, молча пожевали энергетические батончики и галеты.

Михаил не вернулся и с наступлением ночи.

– Может, надо оставить кого-нибудь дежурить? – спросила Ника, когда мы все набились в палатку и устроились в спальниках.

Ей никто не ответил. Я тоже промолчала. Сделала вид, что сплю, а сама расплакалась, думая о Ромке. Сейчас все обиды казались неважными, пустыми. Хотелось просто почувствовать его запах, тепло, обнять. Боль от разлуки заглушала даже страх перед темным лесом.

Усталость взяла свое, и я провалилась в сон.

Яркий свет прошил ткань палатки. Но проснулась я не от него, а от громкого женского визга.

Сердце забилось как бешеное. Я распахнула глаза. Заворочалась, спросонья не понимая, что происходит.

Справиться с молнией удалось не сразу, а когда удалось, я сразу же пожалела об этом. Захотелось забиться в глубь палатки и притвориться мертвой.

Нику вытаскивали из палатки прямо в мешке сразу двое охотников. Девушка визжала, но оказалась в спальнике как в ловушке и не могла сопротивляться.

Алиса выбралась из своего мешка и била кулачками по плечам одного из охотников, пока он не бросил Нику, схватил Алису за волосы и вытащил наружу под яркие фары квадроциклов.

– Вылетайте куропаточки. – В палатку загляну Милослав, он снял балаклаву и больше не скрывал лицо. Я нервно сглотнула, увидев рассеченную бровь, разбитую губу и синяк под глазом.

Милослав посветил фонариком мне в лицо. Я зажмурилась и закрылась ладонью.

– Выходи, коть, расскажешь, как мы с тобой круто трахались втайне от моего лучшего друга, – сказал он обманчиво мягким голосом. – Если складно получится, я тебя только себе оставлю.

Я почувствовала, как спины коснулась чужая ладонь. Вздрогнула. Обернулась. Карина мягко подтолкнула меня к выходу.

В ее глазах не было паники, скорее, принятие, но не покорность.

– Идем, – прошептала она, взглядом показав на Алису и Нику, отбивавшихся от двух мужчин.

Выбора не было.

Я осторожно выбралась из палатки.

Милослав поднялся, выпрямился и отступил от палатки на несколько шагов.

В ярком свете фар метались тени. Лес за кругом ледяных огней стоял черной стеной. Но небо начало сереть, близился рассвет.

От страха больно было даже дышать.

– Обувайтесь, – приказал Милослав, – не хочу, чтобы ваши нежные ножки поранились. Вам на них еще бегать.