Развод и девичья фамилия - стр. 21

- Я хочу тебя всю! Хочу вместе! – прохрипел, поднимая женщину с колен. – Не спеши, у нас вся ночь впереди!

Не в силах оторваться друг от друга, брели в спальню, застревая в рукавах и штанинах, снося стулья и косяки, кусаясь и зализывая, выпивая стоны и поцелуи.

Прохладные простыни? Нет, раскалённые, как тело, которое он в них вжимает. Как воздух, которым дышит. И как шелковистая влажность, куда он вторгается раз за разом, умирая и воскресая, взлетая на вершину и кубарем  скатываясь вниз…

После, отдыхая, они просто лежали рядом, бездумно глядя  в потолок.

Выжатый досуха, мокрый, как мышь  Воротаев, вяло  размышлял, что надо бы в душ, но не хотелось шевелиться.   Он обнял любовницу и прикрыл глаза, вслушиваясь в отголоски оргазма, гуляющие по телу.  Пожалуй, рядом с такой женщиной, которая дарит удовольствие и ничего за это не требует, он готов провести вечность.

- Я в душ, - пробормотала Алёна, соскребая себя с постели. – Сашик, ты – лев! У меня даже ноги дрожат и подкашиваются.

Воротаев довольно рассмеялся, сыто потянувшись.

И замер, поймав интересную мысль…  Почему бы нет?  Надо спросить!

- Аленький, - он просунул голову в ванную.

- Хочешь присоединиться? - ни капли не стесняясь наготы, женщина изящно повернулась, и Александр почувствовал, как внизу  снова потяжелело.

Чёрт, и правда, как двадцатилетний! Вот что значит – желанная и отзывчивая женщина!

- Спросить хочу.

- М-м? Спинку не потрешь? – Алёна протянула руку с губкой и медленно повернулась, демонстрируя совершенные формы. Розовые ягодицы так и манили прикоснуться к ним,  а когда женщина опёрлась рукой о стену и чуть наклонилась, у Воротаева сбилось дыхание. Как под гипнозом он взял губку и принялся водить ею по совершенной спинке любовницы. По спине, по изгибам и выпуклостям, по складочкам,  распаляясь все больше и больше.

- Са-а-шик! – простонала Алёна и, поворачиваясь, задела кран, отчего редкий дождь, который  барабанил по любовникам, стал не только более интенсивным, но и более горячим. Не обжигая, а ещё больше  усиливая ощущения.

Почти сразу в помещении сгустился пар, не позволяя рассмотреть детали в подробностях, но так – на ощупь, почти на одних прикосновениях, получалось более возбуждающе, чем, если бы их тела ничто не скрывало от взгляда.

На этот раз Воротаев не спешил, двигаясь медленно, стараясь прочувствовать, просмаковать, растянуть каждое блаженное мгновение.  Всё усиливающиеся стоны любовницы подстёгивали его собственное удовольствие, растекаясь горячими потоками, сворачиваясь узлом, обещая вот-вот вспыхнуть оглушительным оргазмом.

Потом они домыли друг друга и перебрались в спальню.

- Согласна всю жизнь провести вот так – на кровати, с тобой в обнимку, - пробормотала Алёна, уткнувшись Александру в шею. – Тебе завтра надо рано вставать?

- Надо. Но не буду, - решил Воротаев. –  Знаешь, я почему-то вдруг так проголодался…

- Продукты! – подскочила любовница. -  Где ты оставил пакеты?

- Не… Не знаю, - растерянно ответил Александр. – Где-то тут бросил.

  Через полчаса, накинув на себя, он – штаны, Алёна – длинную футболку, они с аппетитом ели,  откусывая то от  своего бутерброда, то от бутерброда соседа. Смеялись, пачкаясь в кетчупе,  таскали друг у друга самые лакомые кусочки, чтобы потом предложить уворованное тому, кого обокрали.