Развод. Горькое лекарство от измены - стр. 2
Я моргаю.
На женщину в возрасте… То есть сорок пять – это уже возраст…
Как же хочется стукнуть ее расческой по голове.
– Какой ужас! А подруга вот говорила, что он добрый, заботливый.
– Ну, одно другому не мешает, – хмыкает Алина. – Я слышала, у него жена старая грымза. Может, поэтому он и бегает за юбками?
– И… за вами?
– Не, – усмехается Алина. – Я замужем, а наш Виктор Андреевич с замужними не связывается.
– У подруги тоже Виктор, – говорю я. – Может, сплетни?
– Не-а, – качает головой Алина. – Вот, гляньте, всё ясно ведь.
Она тыкает в экран и показывает мне фото, где… Виктор – мой муж и отец моих детей – обнимает какую-то блондинку в белом халате, недвусмысленно положив руку на её зад.
– Нет, это не он, – выдавливаю я из себя, глядя на фото.
– Повезло вашей подруге, – качает головой девчонка. – Никому такого персонажа не пожелала бы.
Мои руки работают на автомате, а душа сгорает от боли.
Крохотная надежда, что это может быть ошибкой или розыгрышем, тает, как дым, и передо мной встаёт горькая, страшная реальность.
Хорошо, что передо мной зеркало, иначе я бы не смогла контролировать выражение своего лица и напугала бы клиентку до смерти.
Я изо всех сил удерживаю приветливую маску.
Лишь мертвенная бледность выдаёт моё состояние, но девушка не обращает на меня никакого внимания.
Я высушиваю ей волосы, и она довольно рассматривает себя в зеркале.
Впервые я ненавижу клиентку настолько, что мне приходится крепко сжать кулаки в кармане фартука, чтобы не дать волю рукам.
Я понимаю, что она лишь гонец, сам того не зная, принесший плохую весть.
Но ничего не могу с собой поделать.
Мне отчаянно хочется обрушить на неё всю свою боль, обиду и гнев.
– Ой, как здорово получилось! Спасибо! – радостно восклицает она и убегает из салона.
Я на автомате прибираю рабочее место.
Мысли мечутся, как ненормальные. Разбегаются и появляются вновь.
Только одна стучит набатом: изменил!
Витя изменил мне и делал это не раз!
Какой-то назойливый звук мешает, разгоняет хоровод мыслей.
Не сразу понимаю, что это мой телефон звонит.
Муж.
Руки холодеют, сердце гулко колотится в груди.
Я должна взять трубку.
– Да, Вить?
– Жанна, я сегодня задержусь. Не жди к ужину. Сложный пациент, – говорит Виктор обычным тоном.
Муж ответственный врач. Мог круглосуточно наблюдать за пациентом после операции. Во всяком случае, он так говорил, но теперь я не уверена ни в чём.
Всё перемешалось.
В голове хаос.
В груди боль.
– Жаль, – отвечаю я. – Но раз надо, работай.
– Ты не заболела? У тебя странный голос, – заботливо спрашивает Виктор.
– Похоже на то, – я откашливаюсь. – Я приду домой и выпью лекарство. Не волнуйся.
– Обязательно больше теплого питья и ложись спать пораньше, – наставляет он меня. – Я тебя люблю, родная.
Даже если бы от этого зависела моя жизнь, я не смогла бы сейчас ответить ему тем же.
– Спасибо, – шепчу я в трубку и поскорее отключаюсь.
Спасительные слезы ручьем льются из глаз.
Приносят хоть какое-то облегчение. Иначе, боюсь, сердце бы не выдержало напряжения.
Я плачу.
Долго.
Отчаянно.
Пока в голове не становится пусто.
Смотрю на часы. Сегодня я точно не смогу больше работать. Тело словно не моё, ноги наливаются свинцом.
Бесконечная, опустошающая тоска наваливается, как чугунное одеяло, пригибая к земле, лишая сил.
Я закрываю салон и бреду домой, чувствуя себя бесконечно несчастной.