Развод. Горькая правда - стр. 19
Три года назад я выглядела ненамного лучше, чем он сейчас. Но Глеб протянул мне руку и вытащил из пропасти.
Видимо, пришла моя очередь отдать долг.
- Вы идёте? – спрашивает Илья Сергеевич.
И я делаю шаг вперед. Потом ещё... Пока врач не закрывает стеклянную сверь за моей спиной.
Стою в углу, не сводя взгляд с лежащего человека.
- Привет... – говорю тихо, прижав к животу сумочку, - как ты?
Слегка поворачивает голову на мой голос, глаза темные и пустые. Узнал или нет – не понятно.
«Голова двигается. Наверное, врач ошибся, это же не паралич» - проносится молнией обнадеживающая мысль.
Подхожу ближе. Ноги сводит от напряжения, я бы с удовольствием присела, но это реанимация, а не трамвай. Поэтому стою, неловко покачиваясь с носка на пятку.
- Дарья погибла, - зачем-то говорю я. – Ты знаешь?
Слабый кивок, опускает веки. Он меня слышит и понимает.
- Сашк... – вздрагиваю от его хриплого щёлканья.
- Я забрала его, он у твоей мамы.
Снова кивок и глубокий выдох облегчения, будто с него сняли бетонную плиту.
Потрескавшиеся губы расходятся в злом оскале:
- Лучше бы я умер...
Меня подбрасывает от возмущения. Как же это на него похоже. Это так легко и эгоистично – взять и умереть. Просто хоп, и тебя нет! Выключили... А вы - топчитесь, как хотите, и разбирайтесь без меня.
- Не смей так говорить, - злобно щурю глаза. – У тебя есть сын, и ты ему нужен. Мать без тебя не сможет тянуть бизнес...
У него будто что-то откликается внутри. Упирается затылком в подушку, хочет оттолкнуться и подняться. Слабо шевелит рукой и мычит.
Потом, устав от этого простого движения, в отчаянии отворачивается от меня и устремляет взгляд в стену.
- Вика, прости... Я...
- Об этом потом. – Прерываю его, не готова слушать сейчас оправдания, не хочу. Это и так тяжело, а в исполнении инвалида – тем более. - Глеб, тебе нужна реабилитация. Нужно лечение. А ещё деньги и немалые. Дай мне доступ к своим счетам. На работе к кому обратиться? Ты же знаешь, Нина в финансах ничего не понимает... Может быть продать что-то? Глеб, это нужно срочно сделать!
Говорю твёрдо и быстро, не пуская жалость в сердце. Но сама понимаю, как важно, чтобы Глеб сейчас помог спасти себя.
Хитрый Илья Сергеевич не зря меня сюда затащил - без денег Глеб обречен. Первые дни после травмы – самые важные, и вот их-то и не стоит терять. Вешать на мальчишку, кроме бабки с особенностями развития, ещё и лежачего отца – это слишком.
- На фирме нет свободных денег... У меня тоже нет, – слабо сипит и ещё дальше отворачивается от меня.
- То есть, как нет?
- Все в товаре - в тканях, фурнитуре...
- Подожди, а твой личный счёт? Где твои накопления?
– Вика, оставь меня, – громко сглатывает и вновь устремляет взгляд в потолок. - Мне ничего не надо. Я хочу сдохнуть, ты не понимаешь?
Отшатываюсь, как от пощечины. Он сейчас издевается надо мной?
Обхожу его кровать, подхожу с другой стороны, наклоняюсь и злобно шиплю прямо в лицо.
- Ты выживешь, ты встанешь на ноги. А потом я тебя убью! Я не позволю тебе сдохнуть легко и просто... Даже не надейся! Не хочешь помогать? Да пошел ты...
- Я не могу...
Отворачиваюсь и иду к выходу, срывая на ходу синий хлипкий халатик. Меня трясёт от злости.
Не хотела этого, видит Бог! Но, похоже, придется звонить Нине.
Словно услышав мои мысли, телефон исполняет трек Инстасамки. Но почему-то мне не хочется сейчас танцевать.