Развод. Цена Предательства - стр. 28
— Ты сидишь передо мной, живая и здоровая. Допустим, такая мне и нужна.
— Допустим? — подняла я брови. — Странные у тебя подкаты, Ремизов. Раньше получалось лучше. Извини, мне домой нужно. Можешь довезти до дороги, чтобы я вызвала такси?
— Довезу сам, — прошипел он сквозь зубы. Но не торопился отпускать.
А я чувствовала, что сегодня ему точно понадобится женщина на ночь, может и не одна. Реакция его тела не заставила себя ждать. Как и раньше… Как и в те разы, что мы оказывались близки в последнее время.
В последнее время мы слишком часто оказываемся близко!
Мне это совсем не нравится!
Думать о том, что он возбуждён, было почему-то сложно…
Но со мной разрядки он не получит.
Пусть и не мечтает! Ещё чего…
Но… Тогда он получит её с кем-то другим.
Это же Ремизов, он без секса жить не может, и терпеть ничего не станет.
Мигом найдёт мне замену и проведёт эту ночь с пользой и кайфом.
Но я-то почему об этом думаю?
Мы когда-то были мужем и мужем.
Очень давно, словно бы в прошлой жизни.
Я почти не помню уже об этом.
И мне должно быть плевать на то, с кем он будет развлекаться, несмотря на то, что эту самую реакцию его тела вызвала именно я.
Должно быть плевать, но…
Мучительно заныла грудь, и внизу живота бушевало пламя.
Я хотела.
Хотела Демида.
Хотела, чтобы эту разрядку он получил с той, на кого и пошла реакция.
Глупые мысли, я это понимала.
Но ничего с собой поделать не могло — мое тело проголосовало против мозга.
Воспоминания снова непрошенными гостями терзали меня…
Я помнила, как будто эти ласки были ещё вчера, каким он бывал неистовым, сильным, неутомимым, властным и при этом — убийственно нежным…
Так и не смогла потом проводить ночи ни с кем другим. С души воротило, стоило только подумать о занятии любовью с другим мужчиной…
В сердце словно засел он занозой, а на теле будто бы вообще поставили клеймо и надели на меня венец безбрачия и отворота на любовь и желание.
Это всё работало только с одним мужчиной — Демидом.
Может, он меня в самом деле, как это говорят — приворожил?
Я ненавидела себя за то, что хочу именно его!
Не должна я желать его.
Он — предатель и козёл.
Он меня продал за два рубля.
Он не заболится о своей маленькой дочери.
Да, я сама ничего не сказала о беременности, но не сказала почему?
Потому что он — предатель и козёл.
Значит, виновен.
Значит, нет ему прощения.
И уж точно никакой ему любви…
Пусть сливает свой спермотоксикоз где хочет, не со мной.
И мне будет абсолютно фиолетово, с кем он будет это делать.
Это вообще не моё дело.
Эти мысли словно отрезвили меня. Я нашла в себе силы остановить его, а то он уже разогнался, не видя от меня решительного “нет”.
Вот — увидел!
— Пусти, Демид, — надавила я на его руки, чтобы уже прекратил натиск.
— Ты же не хочешь, чтобы я тебя отпускал? — жарко прошептал он мне в шею и закусил мочку моего уха. Кожу опалило его дыханием, по спине пробежали крупные мурашки…
Господи, ну что он делает?
Не надо. Мы будем оба жалеть о сделанном.
И зачем?
Дважды в одну реку всё равно ведь не войти…
Опять он ноздри раздувал, глаза сверкали неистово. Мне на секунду показалось, что он сейчас наплюёт на все условности и возьмёт меня прямо в машине, посреди леса, без согласия.
— Знаешь, моё тело помнит тебя, — сказала я ему честно. Что тут врать, если по мне всё и так видно? Да я не могла не стонать от его поцелув… Куда же мне засунуть свою реакцию на него? Также, как он не мог её спрятать, и тело выдавало его с головой, моя рекация выдавала и меня. Глупо было бы сейчас ломать комедию и кричать, что ничего я не хочу. Хочу… Но есть много “но”... — Помнит, как с тобой было хорошо. Какой ты опытный. Как ты умеешь делать приятно. Тело помнит это. А вот душа… Моя душа помнит как ты её сжег на костре. Заживо. И она тебя за это не прощает и не подпустит к себе. Пусти.