Развод. Бывшая жена мэра - стр. 22

- Аааааа!!! – отчаянно ору, сильно бью по рулю и резко успокаиваюсь.

Поднимаю голову.

К чёрту всё!

Завожу машину, с пробуксовкой стартую с места и еду туда, где меня ждёт Вик, и я пусть ненадолго, но забуду о своих проблемах.

Охранники на входе пропускают меня без лишних вопросов. Днём тут непривычно тихо. Прохожу по узкому коридору, быстро миную главный зал. Здесь никто не обращает на меня внимания.

По узкой винтовой лестнице поднимаюсь наверх. Сердце громыхает в груди от животного страха и такого неправильного предвкушения.

Останавливаюсь перед знакомой чёрной дверью с номером «Одиннадцать».

Стучусь и жду, когда дверь откроется.

Он откроет.

Вик.

Нервно переминаюсь с ноги на ногу. Облизываю пересохшие губы.

Я бы уже вошла, но надо ждать. Я знаю, что нельзя входить самой. Вик должен открыть.

Чёрт… Сколько уже прошло?

Минута или больше?

Кусаю в нетерпении губы.

Нервы раскалены до предела.

Отчаяние захлёстывает.

Мне срочно нужно расслабиться!

- Проходи, лапуля, - наконец, мужчина открывает дверь, - у меня есть сюрприз для тебя.

Быстро вхожу в комнату, оглядываюсь. Вик бесшумно встаёт у меня за спиной.

Чувствую его горячий взгляд между лопаток. Сердце безумно грохочет в груди.

А Вик всё смотрит и смотрит.

От него веет лютой опасностью, и мне жутко страшно здесь с ним наедине.

Он кровожадный хищник без жалости, без души, без эмоций.

Хищник, снова загнавший очередную глупую… до безумия глупую жертву в своё жуткое логово.

- Держи, - хрипло произносит и вкладывает мне в руку что-то необычное, но сейчас мне плевать.

А дальше… дальше я прихожу в себя от сильной обжигающей кожу пощёчины. Резко распахиваю глаза, но взгляд размывается.

- Тварь! Какая же ты тварь, Яна!

Боже!

Подскакиваю, но тут же падаю на колени. Ноги не держат совсем.

Отец!

Боже, где же я так провинилась?!

- Папа… я не хоте… - шепчу, запинаюсь, язык с трудом шевелится.

- Молчи, сволочь! Лежишь вся в собственной блевотине и моче! – орёт, грубо хватает за волосы и резко поднимает меня.

Слёзы брызжут из глаз. Руками пытаюсь убрать его пальцы со своих волос, но отец держит слишком крепко.

- Ааааа! Больно! Папааа!

- Не отец я тебе больше, шалава гнилая!!! Вся в свою суку-мать пошла! А я ведь всё лучшее тебе давал, думал, не прорастёт её гниль в тебе, а хрен там!

И снова хлёсткая пощёчина обжигает щёку.

- Убью, тварь!

Диким взглядом вцепляется в меня и толстыми пальцами шею сильно сжимает.

Хриплю. Отбиваюсь, но он не отпускает.

Дышать не могу, голова кружится, но перед тем, как потерять сознание почти онемевшим языком успеваю прошептать:

- Не на… до, папа… я береме…

Михаил

- Спасибо, Мария Романовна, - скупо благодарю нашего повара, и женщина в строгой униформе и белом переднике быстро покидает столовую, видимо, прекрасно чувствуя моё паршивое настроение.

Сажусь во главе стола, закидываю в рот куски хорошо поджаренного бекона.

Жую механически. Только вот ни фига это мозг не отвлекает.

В голове мысли кипят, ни на секунду не отпускают.

Алёна. Сука-Яна. Авария.

- Блядь! – отплёвываю горячий кофе и со злостью ставлю чашку на стол, - да что за херня сегодня с утра происходит?!

Подвигаю к себе блюдо с фруктами, отрываю пару виноградин. Внутри злость как снежный ком разрастается.

Щёлкаю пультом и телевизор тут же выдаёт новостную картинку: разбитую красную Мазду вытаскивают из залива.