Развод. Бумерангом по самые я... - стр. 28

На кухне пахнет свежезаваренным кофе. На столе - аккуратно накрытый завтрак и записка от Тима:

"Выгулял твоего графского сыкуна".

Уголки губ сами собой поднимаются. Графский сыкун... а что, это звучит гордо и очень отражает ситуацию.

Граф встречает меня у двери, виляя хвостом так сильно, что кажется, вот-вот взлетит. Его холодный нос тычется в ладонь, шершавый язык лижет пальцы. Целую мокрую морду, пушу шерсть на холке, пока он смешно рычит, изображая из себя взрослую собаку. Он такой милый, что хочется плакать. Боже, какой у меня пес! Всем псам пес! И пасынок чудесный, хоть и несносный. И девочки... мои девочки, самые замечательные на свете.

Горло сжимает. Вчера перед сном Тимофей снова пытался втолковать мне, что я не права, что нужно сказать им правду. Сама знаю, что надо! Но как я могу вывалить на них всю эту грязь? Как сказать, что их папа не просто ушел, а предал нас всех самым пошлым, самым банальным способом?

А еще я до глупого верю, что Лёня не станет трогать девочек, и наш развод, каким бы он ни был, не коснется их. Конечно, они все узнают. Но потом.

А сейчас пусть учатся, дурачатся, влюбляются и пишут мне такие вот сообщения как сейчас:

«Мамочка, хорошего дня, не грусти. Мы с Полинкой кое-что придумали, но это секрет» - это от Яны.

«Мам, я написала отцу! Пусть берется за ум и приползает к тебе на коленях! Влюбился он, видите ли! Мы эту любовь мигом отвадим, и все будет как раньше» - а это уже Полина.

Ох, девочки, какие вы еще наивные. Придумали, как помирить маму и папу, но забыли спросить, надо ли оно нам вообще? Мне нет. Владлену с его любовью тем более. Даже интересно посмотреть на лицо Казанского, когда он получил втык от дочек.

Я перечитываю сообщения близняшек, и губы сами собой растягиваются в улыбке. Господи, какие же они еще дети... "Придумали секрет", "отвадим любовь" - словно мы все персонажи их подросткового романа, где в последней главе всех накроет неминуемый пи… хэппи-энд.

Кофе в кружке уже остыл. Граф тычется носом в колено, требуя поиграть, но мне надо на работу.

- Ладно, графский сыкун, - вздыхаю я, проводя рукой по его лохматой голове. - С тобой хорошо, но мне пора… там педсовет, и злые тетки хотят линчевать новенького.

Надеваю пальто, машинально проверяю сумку - ключи, телефон, пачка сигарет. Зачем ношу – сама не знаю. В последний раз курила лет двадцать назад и то по большой печали. А сейчас вон, купила и расстаться не могу.

Дорога до школы занимает двадцать минут. Открываю окна, весенний ветер бьет в лицо, и это даже приятно - он будто сдувает лишние мысли.

Школа встречает меня привычным гомоном. В гардеробе второклассники оживленно спорят, но увидев меня, хором кричат:

- Здравствуйте, Карина Викторовна!

- Здравствуйте, бандиты, - киваю я, и они радостно хихикают.

Мой кабинет на втором этаже. Поднимаясь по лестнице, я слышу за спиной:

- Карина Викторовна! Подождите!

Оборачиваюсь - Рита, мой завуч и подруга, догоняет меня, размахивая папкой.

- Карина, тут пипец, - вскрикивает Волкова, когда я закрываю за ней дверь. Обычно мы соблюдаем субординацию, но сейчас никого нет, а судя по выражению лица подруги, что-то случилось.

- Он что, школу взовал, - устало сажусь в кресло.

- Латиенко… - начала было Рита, но вдруг осеклась, - а как ты догадалась? Рит, нам нужно его отчислить. Понимаю, что не хочется, но это вынужденная мера!