Разум VS Мозг. Разговор на разных языках - стр. 5
Моя книга содержит массу критики в адрес современной нейробиологии, однако в мои намерения не входит предъявить обвинение этой области науки или ее отдельным представителям. Я вдохновлен той центральной ролью, которую нейробиология и нейробиологи играют как в улучшении нашей повседневной жизни, так и в нашем самопонимании. Для изучения физического мира не существует другого метода, кроме научного, так и многие мои утверждения будут опираться на свидетельства фундаментальной и когнитивной наук.
Сегодня высказывается много критических замечаний – как со стороны общественности, так и со стороны научного сообщества – в отношении конкретных технологий, в частности фМРТ. Например, мы знаем, что фМРТ регистрирует увеличение притока крови к активной зоне мозга. Она может предоставить динамическую картину изменения уровня активности мозга в процессе выполнения задачи, мыслительной или двигательной. Тем не менее фМРТ не позволяет напрямую измерить активность нейронов. Однако моя главная цель не в том, чтобы рассматривать методические проблемы, которые могут быть преодолены в будущем [6]. Я заинтересован в том, чтобы указать на наши естественные ограничения, которые едва ли сдадутся технологическому прогрессу. В связи с этим я сосредоточусь на ограничениях самого предмета нейробиологических исследований и тех выводов, которые эта наука способна сделать с должной достоверностью. Я также не возражаю против теоретических размышлений. В конце концов, вся эта книга, хоть она и основана на научных свидетельствах, плод теоретических размышлений в чистом виде. Они-то и есть главная тема этой книги. Научный метод может принести немало полезной информации, но любое применение полученных данных для понимания разума навсегда останется личной интерпретацией, а не научным фактом.
Глава 1
Форма вашего разума
Вы не поверите, сколько всего вы не знаете об игре, в которую играете всю жизнь.
Брэнч Рики[5]
Все сложные биологические системы – включая вас и меня – используют информацию от органов чувств для наблюдения за окружающей средой. Мы осведомлены об окружающем мире благодаря таким чувствам, как зрение и слух. Мы знаем о нашем собственном внутреннем физическом мире благодаря таким генерируемым внутри нас ощущениям, как голод и жажда. Поскольку подавляющее большинство мыслей появляется за пределами сознания, не удивительно, что появилась система чувств, которая информирует сознающий разум о подсознательной когнитивной активности. Трудно представить, какую роль мог бы играть сознающий разум в отсутствие возможности узнавать об этой активности, или даже могла ли вообще существовать такая вещь, как разум, в подобном случае.
Будь мы машинами, наш разум имел бы жидкокристаллический дисплей, сообщающий нам о том, что происходит под капотом. Но как разумные существа, а не машины, мы обладаем гораздо более сложной системой для отслеживания активности, происходящей ниже порога сознания. Вместо психической панели управления, напичканной мигающими лампочками, мы выработали целый арсенал когнитивных ощущений. Я использовал словосочетание «когнитивные ощущения» ради простоты, не для обозначения того феномена, который обычно относят к категории эмоций или настроений, а скорее, чтобы указать на определенный тип переживаний, которые мы ассоциируем с мышлением. Он включает в себя такие разнообразные психические состояния, как переживание знания, причинности, агентивности