Разрыв не по шаблону - стр. 19
Вадим помнил, как его и сестру закрыли в дальней комнате, а родители выясняли отношения. Вначале слышались обличительные вопли и рыдания матери, потом разговор стал… просто разговором. Сперва на повышенных тонах, а потом почти мирным.
Он не представлял себе – как, но они договорились. Только с тех пор отец спал в гостевой комнате, а мать стала брать сторицей от того, что он мог дать ей, кроме своей любви и верности. Наряды, отдых за границей, домработница и сиделка для свекрови, автомобиль с водителем для семьи… А еще мама незаметно становилась матерью – нервная, острая на язык, нетерпимая к чужим недостаткам и чужому семейному благополучию, она жила только интересами детей. И лучше бы она этого не делала – с возрастом Вадиму пришлось устанавливать границы, потому что она их просто не знала.
Изо всего этого он сделал свои выводы и жениться думал как можно позже и исключительно по любви. А еще поклялся себе не допустить, чтобы его будущая семья стала похожа на развалины, оставшиеся от семьи старших Демьянцевых.
Как-то раз Вадим просто катастрофически опаздывал на встречу, а город стоял в пробках, и он решил, что на метро доберется гораздо быстрее.
Кто хотя бы раз спускался в метро, тот знает – люди там практически не смотрят друг другу в глаза. Это психологически объяснимо и повторяет поведенческие традиции большинства японцев, вынужденно проживающих в условиях большой скученности населения. Человеку присуще охранять свою зону комфорта и когда социальная дистанция превращается в личную, а то и интимную, как в том же метро, он создает психологическую преграду между собой и окружающими. И тогда множество людей скользит мимо, не оставляя следа в памяти и не загружая ее ненужной информацией о своем облике, поведении, разговорах.
В том вагоне метро все было, как всегда – кто-то дремал сидя, ловя короткие минуты отдыха; кто-то, прикрыв глаза, вникал в то, что транслировали наушники, кто-то зависал в смартфонах, приезжие рассматривали рекламные стикеры и пялились в темные окна…
А Ксения читала бумажную книгу, что уже почти редкость в наше время. Это первым привлекло внимание, задержало его на девушке. И он по-мужски оценил ее – чуть выше среднего роста, худенькая, темные с красивым бронзовым оттенком волосы собраны в короткую косу, ресницы прикрывают глаза, но видно, что они тоже темные – карие или черные; красивой лепки скулы, удлиненное лицо с узким подбородком, чуть крупноватые губы. Джинсы, кеды, тонкий свитерок кораллового цвета… Приятная внешность, а чтобы она стала неотразимой для него, владелице потребовалось всего лишь улыбнуться.
Очевидно, почувствовав на себе пристальный взгляд, она подняла глаза и встретилась ими с Вадимовыми. И улыбнулась – чуть отстраненно, но открыто и приветливо. Потом вернулась к книге, а через минуту снова взглянула на мужчину напротив, но уже заинтересованно. Вадим привык нравиться женщинам, но внимание читающей девочки почему-то заставило его заволноваться. А потом и запереживать, когда она поднялась с сидения, готовясь выйти. Он догнал ее, проводил до эскалатора и взял номер телефона.
И закрутилось… Встречал с работы, согласовав свой график работы с ее. Дарил цветы, впервые с таким удовольствием наблюдая, как женщина радуется им. Скоро он знал о ней все или почти все, потому что это его интересовало: вкусы в еде, к цветам, одежде, музыке, книгам… С каждой встречей она казалась ему все милее и красивее. А он был с ней самим собой и видел, что тоже нравится ей.