Разрушенная клятва - стр. 21

– А-а, – говорит Дин, и в его голосе слышится облегчение. – Я когда-то тоже думал подписать контракт, чтобы оплатить медицинское образование.

– Вот как, – безразлично говорит Рейлан. – По вам не скажешь.

– Но из меня бы не вышло солдата. Все эти отдраивания туалетов и «упасть-отжаться двадцать раз» не по мне. Думаю, я просто не люблю выполнять приказы, – со смешком продолжает Дин.

Я перевожу взгляд на Рейлана, чтобы увидеть, как он отреагирует на эту милую отповедь.

Но тот лишь ухмыляется, демонстрируя белые зубы на фоне темной щетины и глубокого загара.

– Вам больше по душе быть генералом в собственной операционной, верно? – говорит он.

– Да, похоже на то, – улыбается Дин в ответ. Он не заметил в глазах Рейлана блеск, который трудно назвать дружелюбным.

– Ведь если вы облажаетесь на своей работе, худшее, что может случиться, – это смерть чьей-то бабули от ваших рук, – небрежно бросает Рейлан. – Вам не нужно беспокоиться о том, что всех ваших коллег, анестезиологов, медсестер и других врачей схватят, подвергнут пыткам и отрубят им головы. Или разорвут на куски прямо на ваших глазах. Вам не нужно беспокоиться о том, что вы сами умрете.

– Нет, – говорит Дин, и его улыбка меркнет. – Но это не значит, что…

– Наверное, поэтому мы в армии и начинаем с малого, отдраивая туалеты, – продолжает Рейлан. – Затем мы учимся заправлять койки. Потом проходим муштру и тренировки, отрабатываем миссии, прежде чем отправиться на задание. Это постепенный прогресс. Ты узнаешь своих братьев, а они узнают тебя. И никто не продвигается на руководящую должность, если слишком самонадеян, чтобы самому подчиняться приказам. Потому что именно так это и работает, когда на кону жизнь всей команды. Никто не будет служить под началом какого-то говнюка, который ему даже не нравится, не говоря уже об уважении.

Произнося все это, Рейлан продолжает дружелюбно улыбаться, растягивая слова в своей непринужденной манере южанина. Но отчего-то я обращаю внимание на его большие сильные руки, сложенные на столе, и на ширину его плеч под фланелевой рубашкой.

Похоже, до Дина доходит то же – что перед ним натренированный военный, который к тому же на дюйм или два выше самого Дина.

Мужчина сглатывает.

– Ясно, – бормочет он. – Наверное, нам стоит сделать заказ. Они могут долго готовить…

– Что мне заказать? – спрашивает меня Рейлан, не обращая внимания на увесистое меню в кожаном переплете и внушительный выбор блюд, написанный причудливым шрифтом с завитками.

– Ты любишь стейк? – спрашиваю я.

– Разумеется, кто же не любит?

– Ну, это место славится своим рибаем.

– Мне казалось, таксист говорил что-то про морепродукты.

Я пожимаю плечами:

– А еще он думал, что лучше всего будет добраться сюда по Колумб-Драйв.

– Ладно, ты меня убедила, – ухмыляется Рейлан. – Тот таксист не отличит собственную задницу от локтя.

Дин делает знак официанту.

– Заказывайте, – говорю я мужчинам. – Я пока выбираю.

– Стейк рибай, пожалуйста, – начинает Рейлан. – С кровью, на гарнир – запеченный картофель.

– Я буду курицу с каперсами, – скромно произносит Дин. Он возвращает меню официанту и подмигивает мне. – Я планирую дожить минимум до ста.

– А я с удовольствием обменяю пару десятилетий на стейк, – беззаботно отвечает Рейлан.

Я не могу удержаться от легкой улыбки.