Разрешаю меня ненавидеть - стр. 35

Судя по всему, я очнулась там же, где и в прошлый раз. Комната была небольшой, белоснежной, а по бокам от узкой кровати стояли тумбы со странного вида приборами. От одного из них к моей руке тянулась тонкая трубка, по которой какая-то жидкость по капле поступала прямо в вену. На запястьях были закреплены маленькие металлический пластины, на которых светились цифры. Окна отсутствовали, но зато имелись целых две двери: одна шире, другая уже.

Я уже почти решила встать на ноги, но перед глазами всё поплыло, и пришлось мне вернуться обратно на подушку. Когда головокружение отступило, окончательно проснулось сознание, и в сознании возникли закономерные вопросы.

Где я?

Что тут делаю?

Как сюда попала?

Судя по всему, это больница. Может, я всё же пострадала при падении с обрыва?

Но стоило об этом подумать, и вспомнила холодного и отстранённого Даниэля. Он угрожал мне. Понять бы ещё почему? Что я могла ему сделать?

В мыслях творилась неразбериха. Вопросов было много, а вот ответов не находилось вовсе. Я снова и снова прокручивала в памяти вчерашние слова Дана. Он ведь говорил про выбор, который сделал за меня, а ещё про послушание. Какое к демонам послушание? О чём он вообще?

Было бы у меня больше сил, я бы прямо сейчас отправилась добывать ответы. Увы, пока даже простые движения давались с трудом.

Я не услышала, а скорее почувствовала, что в комнате уже не одна. Резко подняла голову и даже не удивилась, увидев у кровати Даниэля. Он снова был в белом халате, но сегодня под ним виднелась чёрная рубашка. Сам же Дан выглядел уставшим, но очень серьёзным.

– Как самочувствие? – спросил, переведя взгляд на экран одного из приборов справа от меня.

– Не знаю, – ответила ему. Собственный голос прозвучал хрипло, будто я уже много дней вообще не произносила ни звука.

– Говорить можешь, а это главное. Да и поесть самостоятельно тебе не помешает, – сказал он. А чуть подумав, добавил: – Да, сначала еда, потом разговоры.

С этими словами он вышел за дверь, оставив меня в полном недоумении. Правда, вернулся всего минут через пять. Принёс поднос, на котором стояла тарелка с бульоном и плошка с жареными сухариками.

Не интересуясь моим мнением, усадил меня на кровать, подложил под спину подушку и посмотрел с сомнением.

– Сможешь сама поесть?

– Смогу, – сказала решительно.

Он кивнул. Поставил на мои колени поднос с ножками, вручил ложку, а сам отступил, сунув руки в карманы халата.

Я крепче сжала столовый прибор, показавшийся сейчас поистине неподъёмным. Возникло ощущение, что эта ложка весит, как настоящая гиря. И всё же мне удалось её поднять… но до тарелки донести, увы, не получилось.

Дан сел на край кровати, молча забрал тяжеленный металлический предмет из моей ослабевшей руки и зачерпнул немного бульона.

Он, что, собрался меня кормить?!

Осознав это, я уставилась на него с возмущением, но мужчина проигнорировал этот взгляд.

– Тори, тебе нужны силы и нормальная еда, – рассудительным тоном проговорил он. – Нет, мы можем и дальше держать тебя на капельницах, но только если ты настаиваешь. Будешь приходить в себя раз в несколько дней, смотреть в потолок и снова засыпать. Хочешь такой жизни?

Я ужаснулась, лишь стоило представить подобное. Эта реакция оказалась красноречивей любых слов.

– Тогда открывай ротик и глотай это полезное и питательное варево, – его губы дрогнули в подобии улыбки. – Если оно усвоится, позже принесу тебе немного тушёных овощей и варёное мясо.