Разорванное небо - стр. 12

– Какое… испытание? – опешил я.

– Разумеется, проверку профессиональных навыков. Ты не промахнулся: списанная посудина, абсолютно пустая, если не считать забытого по халатности механика, ушла на дно.

– А как же трейлер?

– Диспетчер совершил непростительную ошибку, разрешив посадку на занятую полосу. Он сурово наказан и более никому никогда не доставит неприятностей.

Полковник закусил губу, поняв, что сболтнул лишнее.

– Командование решило не восстанавливать тебя на службе, – продолжил Келли.

– Почему? – у меня вырвался невольный вздох.

– У нас намного больше свободы использовать гражданское лицо. Но денежное содержание ты будешь получать, как полноценный офицер. Кстати, за этот вылет ты получишь немаленькую премию.

– Спасибо, сэр, – пробормотал я.

Келли поднял холодные, равнодушные глаза и уставился на меня. Мне показалось, будто дьявол спустился из преисподней.

– И запомни, Риппер: ничего не было. Ничего, – сурово сказал полковник и поднялся, очевидно, собираясь уходить. – Верь мне на слово. Если, конечно, хочешь дожить до старости, кувыркаясь в постели с моей дочерью.

Я спустился вниз. Жена сидела в ресторане, глядя сквозь затемненное стекло на залитую весенним солнцем улицу. Детишки пробежали по своим школьным делам. Степенно продефилировала девушка в сером берете и старомодном пальто. В руке она держала сложенный пополам журнал.

– «Жизнь», – сказал я, угадав название по обложке.

– Что тебе сказал отец? – печально спросила Мэри.

Я немного поколебался, но все же ответил:

– Он приказал мне верить. И ради нас двоих мне лучше выполнить его команду.

Мы поднялись в номер и начали собирать вещи. К парадному входу подъехал армейский «Хамви», и солдат-водитель отвез нас домой. Я жив. Значит, я все сделал, как надо.

Я зарулил на стоянку, дернул рукоятку парковочного тормоза и перекрыл подачу топлива. Надсадный вой турбины постепенно смолк. Техник принес лестницу. Я открыл фонарь и спустился на бетон. Подкатил желтый аэродромный тягач и, рыча дизелем, утащил «Старфайтер» в ангар.

Полковник набросился на меня, едва я переоделся:

– Я, конечно, подозревал, что мой зять полный идиот, но не до такой же степени! Ты мог бы нажать кнопку аварийного сброса подвесок! ВВС как-нибудь пережили бы потерю трех макетов бомб и пары тонн керосина! Не мне тебе объяснять: посадка с полной нагрузкой – что-то вроде хождения по лезвию бритвы!

– У меня не было времени, – я неуклюже попытался оправдаться. – Отказал главный топливный насос. Интересно, с чего это такая забота о моей скромной персоне?

– Я думаю о самолете. Надеюсь, в нем не найдут остаточных деформаций.

– Сами виноваты. В следующий раз не будете навешивать кучу разного барахла на машину, собранную задолго до моего рождения. Я работать. Ребятишки заждались.

Полковник прищурился:

– Подожди минуту. Объясни, почему ты никогда не выкидываешь фортели на своей четырехкрылой этажерке?

Я самодовольно ухмыльнулся:

– Во-первых, человека не нужно трепать в воздухе так, чтобы он вспоминал о полете с ужасом и отвращением. Во-вторых, мне совсем не хочется отмывать салон. У меня и так забот полно.

– Ха! – воскликнул полковник. – С этого и надо было начинать! Со второго пункта.

Я успел выполнить два обзорных полета прежде, чем серая стена облаков подошла к самому аэродрому. Заруливая на стоянку, я увидел полковника. Он мчался ко мне так, будто его ужалила гигантская оса: