Разочарованные - стр. 23
Сара покраснела.
– Анжелика, не говори так о моих братьях!
– Они не братья тебе! Девять месяцев назад ты их даже не знала!
– Сейчас они моя семья, а ты…
– Ирис купила тебя, вот что! – перебила Сару Анжелика. – Вы ходили с ней на шопинг, и штанов от Zara оказалось достаточно, чтобы ты стала слушаться ее, как собачонка.
– Прекрати!
– Но это правда! Ты слепая, что ли? Тебе же все запрещают! Не вернешься домой к половине седьмого – все, конец света; тебя заставляют ходить в церковь на эту дурацкую мессу; «по воскресеньям в полдень мы обедаем семьей: никаких коротких юбок, драных джинсов, грубых слов и бла-бла-бла», – Анжелика, расхаживая по гостиной, передразнивала Ирис.
– Прекрати! – вскричала Сара, отшвырнув в ярости свое плетение. – Прекрати издеваться над ней! Так ведут себя все нормальные матери, поняла? Много ты знаешь наших ровесников, кому родители позволяют болтаться незнамо где до десяти вечера?
– Но она не твоя мать! Она не имеет права тебе запрещать!
– Она старается мне помочь.
Анжелика ухмыльнулась.
– Ах, вот как! И поэтому она советует тебе не носить очки – мол, в них ты выглядишь уродливо?
– Она права, мне без них лучше.
– У тебя же постоянно болит голова из-за этого! Ты на полном серьезе думаешь, что она старается для тебя?! Да она хочет превратить тебя в образцовую пай-девочку, в куколку, переделывает под себя! Но на самом деле ты же не такая!
Сара встала перед Анжеликой, сжав кулаки.
– Ты-то можешь себе позволить так одеваться, потому что ты красивая, тебя и так все обожают, а мне не повезло с внешностью, вот и приходится прилагать усилия!
Анжелика в изумлении выпучила глаза:
– Тебе эта дура такое говорит?
– Эта дура – единственная, кто обо мне заботится!
– Пока она не появилась, мы сами заботились друг о друге, и этого было достаточно, – возразила Анжелика.
Сара ничего не ответила и яростно продолжила плести браслетик, Анжелика вернулась на диван.
– Мы впервые поссорились, – спустя несколько минут заметила, успокоившись, Сара.
Анжелика ничего не ответила, поэтому Сара подняла голову от своего рукоделия и увидела, что подруга беззвучно плачет. Она быстро встала и подошла ее обнять.
– Не плачь, это ерунда, просто маленькая ссора, ничего страшного!
– Вовсе не ничего, – всхлипнула Анжелика, утирая рукавом слезы. – Нам нельзя ссориться, ведь у меня никого нет, кроме тебя и Фанни.
– Ну все, вот мы уже и помирились, – сказала Сара, похлопывая подругу по спине.
– Моим родителям пришлось помириться, из-за этого они возненавидели друг друга и разошлись.
– С нами такого никогда не произойдет, мы слишком близки, мы же как те, с открытки, Монтань и Боттичелли.
– Ты хочешь сказать, Монтень и Ла Боэси?
– Точно! «Потому что это был я, потому что это был он» и все такое. Мы же сестры, а сестры всегда мирятся.
Анжелика неуверенно пожала плечами.
– Обещаю тебе, – сказала Сара, – пусть даже мы отсюда уедем, пусть потеряем друг друга из вида, но если через двадцать лет ты позвонишь в мою дверь или я в твою, мы продолжим общаться, как будто расстались только вчера.
Анжелика улыбнулась сквозь слезы.
– Мы не узнаем друг друга, нам будет по тридцать лет, к тому времени мы станем морщинистыми старухами.
Сара прыснула со смеху.
– Точно! У тебя будет семеро детей и огромная, как у кондитерши, грудь!