Разноцветный мир - стр. 9
– Ладно уж, иди, заботливый ты мой! – вовсе растрогалась супруга. – Только смотри там, будь паинькой.
– Да что ты, Наташенька! Да я… Да разве ты меня не знаешь… – бормотал Михаил, торопливо одеваясь.
– Знаю, потому и предупреждаю, – посуровела Наталья. – Чтобы ни-ни у меня. Только пару кружек пива, как обычно.
– Да понял, понял!
– Нет, ни черта ты не понял. Представь, что я пошла с тобой…
Михаил представил и расстроился. Но виду не подал.
– Представил, – как можно жизнерадостней сказал он.
– Нет, ты не просто представь, а вообрази, что куда бы ты ни пошел, кого бы ни встретил, я неотступно нахожусь рядом.
Михаил поежился.
– Вообразил.
– Отлично! – с облегчением сказала Наталья и даже немного ослабила повязку, стягивающую ей голову. – Так что считай, что я все буду видеть и слышать. И каждый свой шаг вправо или шаг влево от нашего с тобой обычного маршрута ты мысленно будешь согласовывать со мной. Теперь понятно?
– Понятно, – приуныл Михаил. Ему уже расхотелось идти гулять одному.
– Ну, тогда иди, – милостиво разрешила Наталья.– И помни: я рядом!
Но при этом чтобы к ужину был дома!
Михаил вернулся домой к утру. Вдрызг пьяный, пахнущий чужими женскими духами, с подбитым глазом и до неприличия счастливой физиономией.
– Ты где был, скотина? – с визгом набросилась на него всю ночь не спавшая жена. – Почему в таком виде? Мы же договаривались: я незримо рядом с тобой!
– Ну да, ты и бы. была рядом, – подтвердил, блаженно улыбаясь,
Михаил. – Первые полчаса. Но потом у тебя снова разболелась го. голова, и ты отпросилась домой!..
Припухлость
– Ну-с, на что жалуемся?
– Да все болит, сынок!
– Так уж и все? В твоем возрасте, дедуля, уже можно и не обращать внимания на самочувствие, хе-хе!
– Да ты бы осмотрел меня все же, доктор, раз уж я пришел.
– Ну, хорошо, ложись на кушетку, дедуля. Да нет, рубашку оставь, и штаны не надо приспускать, я тебя и так простучу… Так, тут болит? А тут? Тут беспокоит?
– Ага, и тут болит, и там… И здесь беспокоит.
– Ну, это нормально. Так и должно быть, в твоем-то возрасте. Я бы сказал, все нормально… Хотя нет. Вот тут какая-то припухлость, в районе пояса. Давно это?
– Это? Да всегда, доктор. Это мой кошелек.
– Да вы что? Давайте-ка, сударь, я вас на всякий случай все же более внимательно осмотрю. Очень меня взволновала эта припухлость. Нуте-с, снимем-ка рубашечку, и снова ляжем на спинку… Надо же, я так и думал! Дело серьезное, уважаемый! Будем ликвидировать вашу припухлость…
Скоко вешать?»
Пётр Ефимович пошёл за пенсией. По пути заглянул в магазин – так, прицениться, чтобы на обратном пути уже знать, что прикупить домой. В магазине всего было полно.
«Вот жизнь какая распрекрасная нынче, не то что лет двадцать пять назад, – подумал пенсионер, разглядывая витрины. – Правда, как всегда у нас бывает, несоответствие наблюдается. Хорошо бы сюда те, советские, заработки и пенсии. Ещё лучше, допустим, вернуться назад, к тем пенсиям и зарплатам, но с нынешними прилавками».
Течение благостных мыслей Петра Ефимовича нарушила продавщица.
– Что брать будете?
– Сыра полкило, вон того, за триста тридцать, курочку за двести восемьдесят, колбаски грамм триста за триста пятьдесят, десяток яиц, маслица пачку, литр молока, – стал называть пенсионер выбранные продукты, тут же пересчитывая всё на своем калькуляторе. – Постой, доченька, ты мне пока ничего не взвешивай. Сейчас у меня денег не хватит. Вот схожу на почту, пенсию получу – нам прибавили с февраля. Да ещё с апреля обещают накинуть. Так что мы теперь богатые. Вот на обратном пути всё и куплю.