Размышляя о Брюсе Кеннеди - стр. 8

Ей припомнились былые времена, когда они с мужем в ресторанах при гостиницах перемывали косточки таким же прокисшим семьям, где отношения еще кое-как теплились благодаря контактам через детей. Как же высоко они возносили себя на фоне этих супружеских пар-молчунов, им никогда, как казалось в ту пору, не хватало времени наговориться. Однако последние два раза, отправляясь с семьей в отпуск, она сама уже чувствовала себя объектом наблюдения. Ей чудилось, что все вокруг смотрят на них и саркастически перешептываются за их спиной, а кто-то сочувствует им, и для этого есть причины.

Подошел Хуан, поставил перед нею кофе и коньяк в рюмке. Она не могла припомнить, заказывала ли все это. Но прежде чем успела что-то сказать, Хуан наклонился к ней и произнес по-испански:

– Он больше не придет.

– Как? – Мириам почувствовала, как лицо обдает жаром. Только не сейчас! – приказала она себе.

– Ему позвонили. Со студии. Поздно уже. El rodaje no ha terminado todavia [22].

– Что-что? – на сей раз переспросила она, потому что не расслышала последние слова.

– Rodaje. – Правой рукой Хуан изобразил, будто работает с кинокамерой.

– Ah, si [23]. — Она улыбнулась Хуану, а тот приподнял плечи, как бы говоря, что тут ничего не поделаешь. Он указал на кофе и коньяк:

– От хозяина.

– Спасибо. – Новая горячая волна прихлынула к щекам. Хуан почтительно поклонился и собрался было удалиться. – А где у них съемки? – успела произнести она, пока жар не охватил ее всю.

Хуан опустил маленький поднос, на котором принес кофе и коньяк, огляделся, будто собираясь сообщить нечто весьма конфиденциальное. Однако народ уже почти весь разошелся, а супруги из Дании как раз поднимались из-за стола.

– Везде. Una gran producciόn Americana [24]. На пляже Чипиона. И в Эль-Пуэрто-де-Санта-Мария, в Сан-Фернандо, в Хересе, Кониле, Канос-де-ла-Мекка, Барбате, Вехер-де-ла-Фронтера. Везде. Los Americanos…[25] – Он сделал характерный жест большим и средним пальцами, давая Мириам понять, что доллары у американцев водятся.

Она посмотрела на улицу. Уже почти совсем стемнело, и море из голубого превратилось в черное. На другой стороне залива по воде рыскал луч маяка.

– Где они завтра снимают? – Мириам пристально посмотрела в глаза Хуану.

Несколько секунд и он безотрывно смотрел на нее.

– Не знаю. – На его лице расплылась широкая улыбка. – Но постараюсь узнать.

Тот вечер Мириам провела в ресторанном зале в одиночестве и позднее, в рассказах своим лучшим подругам, неизменно опускала этот эпизод своего пребывания в Санлукаре.

Едва Мириам вошла к себе в номер и повалилась на кровать, как зазвонил мобильник. Она не могла припомнить, когда успела его включить. Может быть, в лифте? Действительно, впервые за все время пребывания в «Рейне Кристине» она поехала на лифте, хотя ее номер был на втором этаже. Поднявшись в ресторане со стула, она сразу заметила, что сотворили с ней виски, два графинчика вина и кофе с коньяком. С дебильной улыбкой на лице она насилу доплелась до выхода. Но преодолеть два марша наверх оказалось выше ее сил.

Потребовалось время, прежде чем она раскопала в пляжной сумке все громче и требовательнее орущий сотовый.

– Алло? – Она поняла, что ее голос звучит не как обычно, грубо и сипло, словно голос только что проснувшегося человека или, скорее, человека, не открывавшего рта уже несколько дней.