Разбойник с большой дороги. Кадетки - стр. 24
– Куда?! – тотчас прижала его к поблекшим травам тяжелая рука медведя. – А слово Год дал, когда тебя притащил. Я на него напустился, а он так и сказал, что один не успевает присматривать за всеми. Фанья ведь весь день возле своей госпожи.
– А за вами он успеет следить? – проглотив очередную ложку густого настоя трав и ягод на меду, угрюмо осведомился Рад. – В Тальзии ведь оборотням нельзя свободно ходить куда захочешь. Напасть могут в любом месте и в любое время.
– Но у нас амулеты не хуже твоего, – деликатно напомнил медведь.
– И коконы полные, – едко закончил за него Рад. Помолчал, поглядывая на спокойное лицо ничуть не смутившегося кузена, и нехотя признался: – Зато меня в таких вот случаях, как сегодня, спасает именно та, непонятно чья кровь. Словно кто окошко открывает – сила льется ручьем, и кокон стазу становится непроницаемым именно с той стороны, откуда грозит опасность.
– Так почему же тогда у тебя кожа на спине словно ошпарена? Разве Годренс не мог подлечить?
– Как только с крыши перестал течь жидкий огонь, кокон стал таким же, как обычно, – пожал плечами советник, – а одежда тлела. Ну и обожгло… А Году лечить я не позволил. С этим и ты прекрасно справишься, а ему держать защиту над всем поместьем.
– Тебе нужно учиться управлять своим даром, – твердо объявил Дун. – Не может кокон пропадать и появляться нежданно-негаданно, вызывать его ты должен по собственному желанию. Ведь, сам подумай, насколько твоя жизнь зависит от случая, от каких-то внезапных эмоций и нечаянных мыслей. Вот потренируешься несколько дней и поймешь, какие именно чувства мешают тебе стать хозяином собственного дара.
– Дун, ты думаешь, я не догадываюсь об этом? Но нет у меня на это ни сил, ни времени. Враги все время наступают на пятки, не дают ни передохнуть, ни подготовиться к следующей атаке! И если я на день отвлекусь, могут обойти.
– Надо говорить – наступают на хвост, – поучительно поправил Дун. – И послушайся нашего совета, попроси помощи у учителя Годренса. Магистры никому не отказывают, особенно тем, на кого нападают.
– Нет. Нельзя нам привлекать чужаков. Тем более – магов с плато. Князья и из-за меня на нее смотрят косо, до сих пор никто из королей не назначал советниками простых воинов, даже если они были трижды героями. А я еще и Годренса привел.
– Ну на нее они косо смотрят с тех пор, как погиб Иглунд, а она никого из них не выбрала себе ни в мужья, ни в регенты, – фыркнул Дун пренебрежительно, отставил чашку и скомандовал: – Повернись! Ну вот, теперь значительно лучше. Можешь одеваться. Вечером возьмем у Года зелье, я сам тебя намажу.
– И в кого ты такой упрямый? Не возьму я вас.
– Упрямый я в деда, как и ты. А возьмет нас Год, мы уже договорились, парни вещи собирают. Хотя он сказал, ничего не нужно.
– Там действительно все есть.
Дирард окинул взглядом каменные стены, чисто вымытые, но не завешенные даже шкурами, и огорченно стиснул зубы. Нужно бы сходить на ярмарку, купить им ковров, мебели, занавесей… но некогда. А денег Дун не берет, говорит, для них иметь свой дом – и так огромное счастье. Когда Годренсу удалось отыскать родню Дирарда, оборотни жили в небольшой охотничьей хижине на самом севере Арханы и держали все ценные вещи и младших детей в лесном шалаше. Избушка была занята ими самовольно, и в любой момент мог появиться законный хозяин.