Разбойничья злая луна - стр. 133
– И опустила? – мрачно осведомился Степан, косясь на испятнанную синяками лысину.
– Что? Ну разумеется… А вы, простите, где работаете?
Степан сказал.
– А-а-а… – понимающе покивал лысый. – До вашего предприятия мы ещё не добрались. Но раз уж вы сами пришли, давайте я вас проверю. Чем чёрт не шутит – вдруг и у вас тоже способности к телекинезу!
– А что же! – оживился Степан. – Можно.
Проверка заняла минут десять. Никаких способностей к телекинезу у Степана не обнаружилось.
– Как и следовало ожидать, – ничуть не расстроившись, объявил лысый. – Телекинез, Степан Тимофеевич, величайшая редкость!
– Слушай, доктор, – озабоченно сказал Степан, – а выключить её теперь никак нельзя?
– Кого?
– Ираиду.
Лысый опешил:
– Что вы имеете в виду?
– Ну, я не знаю, по голове её, что ли, стукнуть… Несильно, конечно… Может, пройдёт, а?
– Вы с ума сошли! – отступая, пролепетал лысый. И так бедняга побледнел, что синяки на темени чёрными стали.
– Сходи за картошкой, – сказала Ираида.
Степан поднял на неё отяжелевший взгляд.
– Сдурела? – с угрозой осведомился он.
– Я тебе сейчас покажу «сдурела»! – закричала она. – Ты у меня поговоришь! А ну вставай! Разлёгся! Тюлень!
– А ты… – начал было он по привычке.
– Кто? – немедленно ухватилась Ираида. – Кто я? Говори, раз начал! Кто?
В гневе она скосила глаза в сторону серванта. Сервант накренился и, истерически задребезжав посудой, тяжело оторвался от пола. Степан, бледнея, смотрел. Потом – по стеночке, по стеночке – выбрался из-под нависшего над ним деревянно-оловянно-стеклянного чудовища и, выскочив в кухню, сорвал с гвоздя авоську…
– …у-у, к-коза! – затравленно проклокотал он, стремительно шагая в сторону овощного магазина.
– Знаешь, ты, доктор, кто? – уперев тяжкие кулаки в бильярдный стол, сказал Степан. – Ты преступник! Ты семьи рушишь.
Лысый всполошился:
– Что случилось, Степан Тимофеевич?
На голове его среди изрядно пожелтевших синяков красовались несколько свежих – видимо, сегодняшние.
– Вот ты по городу ходишь! – возвысил голос Степан. – Людей проверяешь!.. Не так ты их проверяешь. Ты их, прежде чем телетехнезу своему учить, – узнай! Мало ли кто к чему способный!.. Ты вон Ираиду научил, а она теперь чуть что – мебель в воздух подымает! В Каракумы запульнуть грозится – это как?
– В Каракумы? – ужаснулся лысый.
Сердце у Степана ёкнуло.
– А что… может?
Приоткрыв рот, лысый смотрел на него круглыми испуганными глазами.
– Да почему же именно в Каракумы, Степан Тимофеевич? – потрясённо выдохнул он.
– Не знаю, – глухо сказал Степан. – Её спроси.
Лысый тихонько застонал.
– Да что же вы делаете! – чуть не плача, проговорил он. – Степан Тимофеевич, милый! Да купите вы Ираиде Петровне цветы, в кино сводите – и не будет она больше… про Каракумы!.. Учили же в школе, должны помнить: сила действия всегда равна силе противодействия. Вы к ней по-хорошему – она к вам по-хорошему. Это же универсальный закон! Даже в телекинезе… Вот видите эти два кресла на колёсиках? Вчера мы посадили в одно из них Ираиду Петровну, а другое загрузили балластом. И представьте, когда Ираида Петровна начала мысленно отталкивать балласт, оба кресла покатились в разные стороны! Вы понимаете? Даже здесь!..
– И тяжёлый балласт? – тревожно спросил Степан.
– Что? Ах, балласт… Да нет, на этот раз – пустяки, не больше центнера.