Разбитые судьбы - стр. 46

— Нет, я лучше пойду, — чуть ли не выкрикнула я. — У меня немного другие планы. Я не домой.

Планы? Мне стало смешно от самой себя. Никаких планов у меня и в помине не было. Ни на сегодня, ни на жизнь в целом. Я как слепой котенок, который не знал, что делать и куда двигаться дальше.

— До встречи, — выпалила я и, развернувшись, направилась на выход.

Я быстро шагала к автобусной остановке, которую увидела по дороге сюда. Чувствовала, как горят мои щеки. И не понимала, откуда берутся эти чертовы мысли и сексуальные грезы о Рустаме?

Пока я стояла на остановке и пыталась привести чувства в порядок, приехал автобус. Посмотрела на табличку маршрута, по которому он следует, и поняла, что это знак. Автобус проезжал у южного кладбища, где был похоронен папа.

С тех пор как я покинула стены тюрьмы, очень хотела, но не могла решиться посетить его могилу. Он бы расстроился, узнай, кем стала его дочь.

Я не знала, как расскажу ему о том, как и где провела последние годы. Что сотворила с собой и своей жизнью. Я всегда была его гордостью. Его надеждой. А в итоге превратилась в ту, с кем стыдно появляться в обществе.

Сев в автобус, я проехала несколько остановок и вышла на нужной. Купила в цветочном магазине гвоздики и пошла на кладбище.

Боль клешнями сжимала сердце. У папы была могила, куда можно было прийти, а у мамы нет. Мои родители не были преданы одной земле, как о том мечтала мама. Во время болезни она часто твердила: «Когда я умру, похорони меня рядом с отцом.».

Врачи сказали мне, что перевезти ее тело из Польши на родину будет стоить огромных денег. У меня их просто не было. Я не посмела просить об этом Рустама – человека, чей отец погиб по моей вине и который приехал, чтобы передать меня правосудию. Я подписала нужные документы, и тело мамы кремировали. Из-за меня она навсегда осталась на чужбине.

Могила папы была самая простая, с небольшим надгробным камнем. У нас не хватило средств даже на то, чтобы поставить ему достойный памятник.

Я положила цветы на плиту. В груди защемило.

Я вспоминала день его смерти. Утром он был полон жизни. Мы с мамой провожали его на работу, обещали приготовить на ужин его любимые баклажанные рулеты. Он, как обычно, поцеловал меня в лоб и, обняв маму, вышел из дома. Я сразу побежала к окну, чтобы помахать ему, прежде чем он выйдет за ворота. Папа обернулся у железных ворот, широко улыбнулся мне, послал воздушный поцелуй и вышел на улицу.

А днем я узнала, что с ним произошел несчастный случай. Мне не сказали, что его больше нет, что смерть наступила мгновенно. Я ехала в больницу с работы и старалась вспомнить все известные мне молитвы.Мысленно договаривалась с Всевышним, чтобы он сберег моего отца и ничего серьезного со здоровьем у него не случилось.

Но когда вместо палаты меня сопроводили на цокольный этаж к помещению с надписью «морг», я покачнулась от ужаса. В этот момент все размылось и завертелось перед глазами. Меня не допустили к его телу. Сказали, что узнать его мне все равно не удастся. Взяли анализ крови, чтобы подтвердить родство и убедиться, что это действительно он.

Я вышла из больницы, в голове стоял густой туман. Не до конца осознавая, что происходит, бесцельно бродила по улицам.

Моросил мелкий ледяной дождь. Он бил меня по лицу, призывая очнуться, идти домой и сообщить обо всём маме. Но я не могла заставить себя вернуться и взглянуть ей в лицо. Не могла даже заплакать, потому что не верила в то, что папы нет. Я все набирала его номер и слушала, как бездушный голосовой автоответчик сообщает, что абонент находится вне зоны доступа.