Разбитые судьбы - стр. 40

«Если возникнут какие-то проблемы, позвони мне», — сказал, посмотрев на меня, перед тем, как выйти.

Можно ли считать проблемой то, что я скучала по нему? Определенно – да! Одной большой глобальной проблемой! Но звонить и сообщать ему об этом я, конечно же, не собиралась.

С каждым днем его отсутствия мне все больше хотелось лезть на стену. Я чувствовала себя одинокой и покинутой. Даже обшарпанные стены камеры не давили на меня так сильно, как его дом, оставшийся без хозяина. Мне было тревожно на душе, и все это время мучила бессонница.

Пока я сидела в тюрьме, простые человеческие чувства стали мне чужды. За годы заточения превратилась в пустой сосуд, который был наполнен лишь сожалением о содеянном. Но Рустам заставил меня испытать спектр разных эмоций, о которых я позабыла. Мне казалось, что я оживаю рядом с ним и учусь всему заново.

Я злилась на себя. Пыталась выбить всю дурь из головы. Отвлечь себя работой, прогулками, разными шоу и кино. Но все было бесполезно.

Я понимала, что попала в капкан. Знала, что не имею права на свои чувства, но механизм был уже запущен. Я, мать его, ощутила себя живой. И самое убийственное, что оживил меня и заставил почувствовать себя женщиной – Рустам Низами.

Я не могла выкинуть его из головы. Ждала, что он позвонит.Пусть сухо и сдержанно, но спросит, как у меня дела. Но молчание Рустама тянулось до самого его возвращения и сдавливало мне виски.

Всю эту неделю я «ночевала» в гостиной, прислушиваясь к звукам на улице. Ждала, что вот-вот он вернется.

И в одну из таких ночей услышала радостный лай Куно.Я научилась различать настроение пса по тому, как он лает.

По Рустаму тосковала не только я, но и его доберман. Он плохо ел и каждый раз, когда я возвращалась из «Пристанища», прибегал на звук открывающейся двери. Услышав мой голос, он уныло ложился на пол. Я понимала, что пес ждет своего хозяина, а не меня.

— Привет, боец, — услышала в прихожей приглушённый хриплый голос Рустама.

Мое сердце тут же воспарило. Я вскочила с дивана, чувствуя такой прилив волнения, что, казалось, сейчас захлебнусь от этих эмоций.

Рустам появился в гостиной, освященной светодиодными огнями от ёлки. Я сразу заметила, как сильно он осунулся и побледнел.

— З-здравствуйте, — дрожащим голосом поздоровалась я, загипнотизированная его взглядом.

Он так смотрел на меня, что я мгновенно воспламенилась. Рустам молчал и не двигался, будто его приковали к месту цепями. Я снова уловила борьбу на его лице. Он сдерживался, чтобы не подойти ко мне.

Битву с собой я проиграла, приблизилась к нему. Преодолела расстояние между нами, встала напротив него и, смотря в глаза, хрипло произнесла:

— Куно скучал по вам, Рустам.

Конечно, я говорила о себе. И он это понимал.

Его рука легла на мою поясницу, и он притянул меня к себе с такой силой, что я ударилась о его тело. От неожиданности у меня перехватило дыхание. Я смотрела ему в глаза и боялась пошевелиться.

— А ты, Дамла?— спросил он, не сводя с меня пронзающего взгляда. — Ты по мне скучала?

Я не помнила, когда в последний раз желала чего-то так сильно, как его поцелуя.

— Мне нельзя.

Во рту и в горле пересохло. Было физически больно говорить.

— Можно, — хрипловато прошептал он. — Я разрешаю тебе.

Его слова расшатывали мои и без того ослабленные нервы. Я четко осознавала, что он играет со мной, пытается свести с ума. Он делал все, чтобы я обезумела. И у него это получилось.