Равновесие - стр. 37

– Нет, – ответил он и замолчал.

Внимание Рикс привлекла золотая лилия на его плече, такая же, что украшала и её запястье.

Машинально она посмотрела на свою метку, потерев её пальцем.

– Может, всё же объяснишь, что происходит? – спросила она его.

– Нет, – ответил он, совершенно не горя желанием говорить кому-то, что отныне и навеки принадлежит этому человеку безраздельно, как безвольная кукла.

Он не может сопротивляться любому её приказу, а она, благо ещё ни одного не отдала, – оставляя выбор за ним.

– Ясно, – печально протянула иномирянка. – Зачем тебя тогда притащили ко мне?

– Для охраны, – не соврал он.

– Ясно, – опять произнесла она невесело. – И что? Ты теперь везде за мной таскаться будешь?

– Да.

– Всегда?! – возмутилась она.

– Да.

Она зло нахмурилась.

– Мне это не нравится, – выдала вслух. – Я против.

– Я тоже, – вырвалось у него.

Она удивлённо на него посмотрела.

– Тебе тоже не оставили выбора? – спросила она сочувственно.

Он едва скрыл улыбку.

– Да.

– Давно в рабстве?

– Чуть больше двухсот лет.

Она удивилась.

– Ты не похож на остальных. Слишком живой, что ли. Не сломленный.

Здесь его ответа не требовалось, поэтому раб промолчал.

– Ладно, – согласилась она. – Как тебя хоть зовут?

– Тот, которого никогда не существовало, – ответил он, с интересом отмечая выражение потрясения и ужаса на её лице.

Он давно не видел настолько живых лиц.

Она была очень молода.

Очень.

Он считывал её как открытую книгу и без магической связи между рабом и хозяином.

– Ты серьёзно? – всё-таки выжала она из себя изумлённо.

– Да.

– Тебя родителя так назвали, что ли?

– Нет, прокляли.

– Кто?

– Королева Светлого Двора, – нехотя проскрипел он, понимая, что разговор выходит на скользкую дорожку, совершенно не желательную для него.

– За что?

– Я не помню, – ответил он. – Она стёрла мою личность из памяти всех живых.

– Ни хрена себе, – протянула госпожа. – Это что же такого надо было натворить, хотя…. – скользнул её изучающий взгляд по его обнажённой груди и прессу, видневшиеся из расстегнутой рубахи-безрукавки.

Когда глаза её непроизвольно скользнули к его паху, она смущённо их отвела.

Он улыбнулся уголком губ и повёл её мысли в ином направлении:

– Почему ты мокрая?

– А! – махнула она рукой. – Повела себя легкомысленно и некорректно, очень обидев при этом одного хухлика.

Тот, что не помнил, удивился.

– Это как? – вырвалось у него.

– Неважно, – отмахнулась она. – Ты случайно не знаешь, чем питаются василиски?

– Камнями, – ответил он потрясённо на заданный невпопад вопрос. – Зачем тебе это? Они вымерли давно.

– Ага, – как-то странно отозвалась она, отводя взгляд и закусывая губу. – А в чём его опасность для людей тогда, раз он камни ест, а не их?

– Его взгляд и слюна всё обращает в камень, – ответил он, и иномирянка совсем недовольно поджала губы.

– Противоядие или защита какая-то от этого есть? – блеснула в её взгляде надежда.

Проклятый совершенно растерялся, не понимая, что происходит.

Она вела себя так, словно собиралась с вымершим монстром столкнуться в ближайшее время.

Древний мозг начал лихорадочно соображать, сопоставляя факты, обрывки её мыслей, чувств и слов.

Он ещё раз пробежался по её тощей мокрой фигуре.

– Ты нашла яйцо в лабиринте? – изумлённо вырвалось у него.

– Ш-ш-ш, – зашипела она, бросившись к нему и закрыв ему рот ладонью, опасливо оглядываясь по сторонам. Проверяя, нет ли поблизости той Тени, что его привела. Она была уверена, что они точно всё докладывали владыке.