Ратибор и Ода. Третья книга - стр. 15
– Какая?
– Поцелуй. Он ни к чему тебя теперь не сможет обязать. Но я с твоим поцелуем на губах этот мир покину. Помоги мне умереть счастливой.
Он не стал заставлять себя уговаривать и поцеловал её в губы.
– Прощай! И отойди в сторонку. Пока есть силы, хочу сказать два слова брату.
Место Вальдира занял Хрёрек:
– Тора! Держись! Сейчас прибудет лекарь.
– Не трать напрасно моё время. Спасибо, что у меня был такой брат, как ты. Я это не ценила. А зря. Теперь уже поздно что-нибудь исправить. Прости меня…
– За что?
– Не перебивай, прошу! В смерти Сольвейг я виновата.
– Ты? Ты наговариваешь…
– Это правда. Я дала Хельги яд, а он с ним Гуннхильд отправил в дом твоей любимой. Служанку мою затем убил Бейгаз и закопал в лесу. Это так было. Прости.
Бледный Хрёрек встал с кровати, сжал кулаки и уперся взглядом в потолок.
– Это была моя идея подослать к Оде ворожею, которая бы ей нагадала Хельги в женихи. Но судьба распорядилась по-другому. Всё не так. Иначе. Запутав всё в клубок. Я много ещё плохого в жизни совершила. Теперь я каюсь и прощения прошу. Прошу тебя мой милый Хрёрек, прости свою сестру. Мне жить осталось два мгновения. Прости!
– Нет, не могу. Такое не прощают.
– Что ж понимаю. Но умираю с надеждой, что ты меня когда-нибудь простишь.
Она закашлялась кровью и по телу побежали предсмертные судороги. Вбежавший лекарь сел уже рядом с телом, испустившим дух.
***
Мунин, кивая клювом, пробормотал:
– Главное в жизни не каким ты родился, а каким ты умрёшь.
Глава 9
Узнав, что Хрёрек срочно уехал в Ходово, Хельги пришёл в бешенство. Он понял, что тот туда поехал, чтобы помешать Бейгазу убить берсерка: «Что ж, раз ты поступаешь так со мной, то и я вправе поступить с твоей женой так, как мне заблагорассудится».
Явившись в дом брата, он обнаружил, что спальня Оды закрыта на засов: «Чертовка! Она уже готова к моему визиту». Он позвал своего телохранителя Свейна и приказал ему постучать в дверь её спальни и сказать, что есть срочные известия из Ходово. Тот так и сделал. Уловка удалась: Ода тут же распахнула дверь и Хельги ворвался в комнату. Он бросил жену брата на кровать и сорвал с неё накинутый второпях лёгкий сарафан. Адель не была готова к нападению и отбивалась как могла. Одной рукой она стала искать кинжал, лежащий под подушкой.
– Ты это ищешь, ведьма? – Хельги держал в руке её оружие защиты.
– Убирайся или я закричу.
– Кричи!
Он бросил кинжал на пол и порвал на ней тонкую ночную рубашку:
– О! Как я давно хотел вас лицезреть, эти два холма, дарованные Фрейрой.
Ода закричала:
– Помогите! Все сюда, на помощь.
– Зря надрываешь голос. Мои воины никого не пустят, – он не торопился овладеть Одой, желая растянуть долгожданное удовольствие.
– Ты никого не боишься? – Адель бросала в Хельги всё, что попадалось под руку: подушки, детские бирюльки, ковш с водой, зажженную свечу.
Но это не вредило ярлу, а только разжигало в нём пламя страсти:
– Кого бояться? Твоего мужа? Что он сделает? Он слабый воин и мужик, судя по всему, не очень.
– С чего ты это взял?
– Кто, скажи, из настоящих мужиков поедет спасать любовника супруги? Только безвольный подкаблучник, который не способен противостоять такому воину, как я.
– Я пожалуюсь отцу.
– Твой отец ждёт участи твоей подруги, которая убита по моему приказу. Он стар. Ему давно пора на покой в Асгард в славную Вальхаллу. Что он сделает? Отравит меня так как отравил Хрольва? Брата твоего.