Ратибор и Ода. Третья книга - стр. 11
Слеза сорвалась с ресниц и разбилась о воск церы. Это была слеза счастья. Она копилась целый год. Любимая берсерка перебрала все церы в дорожном приборе для письма, пытаясь отыскать ещё хоть что-то. Потом взглянула на Тору. По выражению её счастливого лица, сестра мужа всё поняла:
– Как я вам завидую! Но это уже не та чёрная зависть, которая год назад во мне со страшной силой клокотала. Ты будешь счастлива. Теперь я это знаю. Любовь – это ледоход! Она все преграды на своём пути смести способна.
Ода немного успокоилась:
– Что ты с ним сделала? Как он мог довериться тебе? Тора, ты правда не играешь снова в свои игры, в которых главный приз – наша с Вальдиром смерть? Что с тобой случилось? Я не верю, что так может человек вдруг сам собой перемениться?
– Вдруг? Разве ты не видишь, что со мною стало?
– Да, ты осунулась. Вся исхудала и цвет лица стал нездоровым. Ты заболела?
– Любовью я больна. Целый год я мучилась недугом этим. Я сходила с ума, не спала ночами, подушку мучила слезами.
– Ты умеешь плакать?
– Я? Нет! Но моя любовь сидит занозой в сердце и плачет, плачет, плачет, стонет и болит. Нет на свете ничего страшнее – чем безответная любовь. Поверь, всё что с вами год назад свершилось и в подмётки не годится этой болезненной любви. Выхода нет. Только сойти с ума или найти счастье в петле самоубийства.
– Но как Вальдиру чистоту своих намерений ты доказала? Зачем помогаешь ты ему?
– Я помогаю не ему. А вам. Вашей любви. Пусть хоть кто-то на этом свете будет счастлив. Полюбив, я стала понимать причину, по которой он меня отверг. Если любишь – для тебя нет никого на свете лучше и желанней, чем та, что в сердце поселилась навсегда. Я хотела запереться в доме и его поджечь. Чтобы через огонь попасть в Вальхаллу и там его дождаться. Но потом поняла, что и там он будет не со мной. Любовь не исчезает после смерти человека. Она с ним навсегда.
Тора отошла к окну, пытаясь утаить свои чувства. Немного постояв так и успокоившись, она глубоко вздохнула:
– Поэтому я решила последний раз его увидеть, а затем расстаться с жизнью навсегда. Но вновь в его глазах страсть к тебе узрела и решила вам помочь. Может, вы меня успеете простить, чтобы на том свете меня не мучило всё то зло, что я свершила.
Ода молча слушала исповедь девушки. Тора продолжила:
– Поверил он мне тогда, когда от расправы вендов я его спасла.
– Расправы? Как?
– Я сказала разъярённой толпе, что он тоже венд.
– И это помогло?
– Да! Тем более выяснилось, что он наследник великокняжеского рода. В этом он равен тебе и твоему отцу.
– Вальдир по происхождению конунг?
– Да!
– Я думала он раб, берсерк, никто.
– Это что-то для тебя меняет?
– Нет. Он для меня – любимый. И это главное. Но как он стал берсерком?
– Никто не знает – как. Если ты согласна, он перед тем как к тебе приехать, встретится с риксярлом. Только твой отец и Бальдр знают, кто такой Вальдир.
– Да, наверное. Боюсь только, чтобы встреча с Бальдром несчастье нам не принесла.
– Это вам решать. В первую очередь – тебе. Но подумай: важно это для вас – или не важно. Каждый человек имеет право знать, кто его отец и мать.
– Да, ты права, – Ода склонилась над открывшим глаза Харальдом, – каждый имеет право знать, кто его мать и, кто отец.
Она взяла малыша на руки и прижала к своей груди: