Расы космических пришельцев. Запрещенная антропология - стр. 27

– Ну, хорошо, пусть будет так. Надеюсь, вы выполните свою часть обязательств.

– Да. Я оставлю вам все лекарства, что привёз с собою, и расскажу, какие болезни они лечат. Думаю, доход, полученный от их продажи, частично компенсирует ваши затраты на строительство лаборатории в Эфиопии. А здесь вы сможете развернуть полноценную фармацевтическую фабрику. В любом случае вы не останетесь внакладе. В конце концов, вы сможете производить лекарства по лицензии, скажем, Советского Союза.

– Хорошо. Все необходимые документы сегодня подготовят, и мы оформим договор.

– А вот договор вы оформите на… вот этого человека, – и я вынул из кармана фото Фараха с указанием всех его личных данных на обороте, вплоть до паспорта. – Он является моим представителем, на него же будет оформлена и вся собственность. Его зовут Фарах Рабле. Он, кстати, не один год занимается изготовлением лекарств по моим рецептам и имеет медицинское образование, полученное в Париже.

– А вы разве не будете подписывать бумаги?

– Предварительный договор – да, но не окончательный. Как только я вернусь в Эфиопию, Рабле немедленно вылетит сюда и подпишет с вами договор, имеющий юридическую силу.

– Гм, вы очень грамотный человек. А кто будет истинным владельцем всего этого?

– Я!

– А если этот Фарах Рабле вдруг решит всё присвоить себе?

– Тогда он умрёт… вот и всё.

– ??? – на лице Хуссейна отобразилось немое изумление.

– Да, и он об этом хорошо знает. Любой из нас всегда должен быть готовым ответить за свои проступки. Цена, правда, за каждый разная. Цена предательству – только смерть. Я слишком многое поставил на кон, чтобы прощать. Поэтому прощать никому ничего не намерен, и смогу найти врага даже на другом конце планеты.

– Гм, ну что же, тогда встретимся завтра и подпишем предварительное соглашение.

– Хорошо.

На этом мы и расстались, и я поехал к себе в гостиницу. Обед, кстати, мотивируя традициями принимающей стороны, за меня оплатили, несмотря на все мои протесты.

Следующий день начался с поездки в офис и подписания предварительного соглашения. А уже вечером я сидел в аэропорту и ждал своего рейса в Каир. На этот раз при мне не было ничего, что могло быть конфисковано или я сам задержан. Объявили регистрацию на самолёт, и я уже было шагнул к стойке, когда мир вокруг меня померк.

Все краски поблекли, а само солнце, казалось, стало сиять словно через какой-то мутный фильтр. Внезапно послышался звук удара, словно в стекло влетел камень. Одно из окон в общем зале покрылось трещинами и под всеобщий «Ах!» осыпалось кусками стекла.

– Сядешь на самолёт – умрёшь! – отчетливо прошелестело у меня в голове. Потом кто-то хохотнул, и поток знойного воздуха, плавно огибая меня, потёк дальше, лишь шутливо взъерошив мои волосы напоследок.

Я замер. Подобного рода предупреждения следует выполнять, от кого бы они ни исходили. Может, это моя интуиция таким необычным способом предупредила меня об опасности. Или вмешался Змееголовый, или…

«Зан!» – внезапно осенило меня. И тут же мой внутренний слух уловил чьё-то хихиканье. Луч солнца, отразившись от какого-то зеркала в витрине, попал мне прямо в глаз, мгновенно ослепив.

Резко развернувшись, я направился в сторону касс сдавать билет на этот сомнительный рейс и покупать на следующий. Деньги мне вернули, но не все, удержали какую-то комиссию или процент. Да и хрен с ними! Огорчило лишь то, что ближайший рейс намечался только на ранее утро следующего дня. Но делать нечего.