Растущий лес - стр. 13
– А зачем же тогда ты призвал этих духов? – удивился Серый.
– Ну раз они меня засыпят, – пояснил шаман. – Ну два… Ну три. Ну десяток. А потом им надоест, они решат, что это бесполезно, и больше трогать не будут.
– Оригинально, – хмыкнул Шиноби. – Трепать им нервы, пока не надоешь... Знаешь, это твое общение с духами порой удивительно напоминает походы по инстанциям за справкой.
– Угу, – согласился шаман. – Жителям астрала и обитателям уютных контор с теплыми местечками на более-менее значимой должности на посетителя плевать одинаково, и своего добиваться приходится либо через презенты, либо через матюги... Последнее работает не всегда.
– Ладно, хватит лирики, – поморщился каким-то неприятным воспоминаниям Серый. – Ты решил наконец, что с дроу будем делать? Мы уже почти неделю как дома сидим и ничего толкового пока не придумали.
– А что делать? – изобразил непонимание, впрочем не слишком хорошо, Михаэль. – Мозг каждый день поочередно восстанавливает им мыслительную деятельность до уровня, на котором решение о том, что можно сделать что-то самому, например, дать в морду тому, кого не знаешь, не вызовет перегрузки их процессоров. А с самим процессом руко-, а скорее, мече– и магиприкладства у них проблем не будет. Хоть сознание покалечено, но навыки остались, мы же все-таки из загонов выбрали только элиту... не такую уж, к слову, и многочисленную.
– Мы и с ними намучились, – буркнул Шиноби. – Два десятка идиотов, которые даже пить не просят, пока от обезвоживания не упадут, – это слишком много, если идешь не по дорожке в психбольнице, а по пустыне, кишащей хищными тварями. Но ты отлично понял, что я спрашивал про вот эту вот самку верблюда, которая, судя по всему, долго готовилась к чемпионату по плевкам на меткость.
Жрица зло заскрежетала зубами, но на более активные действия не осмелилась. До разговоров со своими светлыми сородичами она не опускалась с тех пор, как Викаэль, разозленная потоком оскорблений в свой адрес, едва не выцарапала ей глаза. Раны на лице темной эльфийки шаман залечил... но больше от дроу никто из эльфов ничего так и не услышал. Да и орки, нанятые охранниками, получили только предложение о выкупе, которое оказалось первым и последним, что жрица сказала с момента пленения.
– Понятия не имею, – честно сознался шаман. – Отдавать ее Мозгу не хочется. Во-первых, утратит свои способности, а во-вторых, банально жалко: гипнург дает почти стопроцентную гарантию, что если она будет сопротивляться промывке мозгов – а она будет – то ее сознание окажется примерно на том же уровне, что и у остальных. Может, чуть-чуть повыше, скажем, на уровне десятилетнего ребенка.
– Но не можем же мы ее оставить так, – возмутился Серый. – У нее уже пролежни появляются!
– А что ты предлагаешь?
– Ну...
– Понятно, – резюмировал Михаэль. – В общем, одна у нас надежда остается, что Келеэль заявится и что-нибудь подскажет. Вроде бы он во время нашей последней беседы обещал прибыть, как только раздобудет кое-что необходимое для реализации парочки совместных идей.
При звуках имени архимага у дроу едва глаза из орбит не вылезли, а на своих пленителей она взглянула уже с неприкрытым страхом. Неизвестно, каким она представляла свое будущее... но явно даже худшие ее предположения не содержали в себе внимания к ее скромной персоне со стороны легендарного волшебника, вовсю баловавшегося темной магией, а потому почти постоянно испытывавшего насущную потребность. В жертвах.