Рассмешить королеву. Роман о Марии и Елизавете Тюдор - стр. 77
Я послала отцу записку, сообщив, что в конце месяца, на Михайлов день, обязательно его навещу. Взяв свое жалованье, я отправилась к нему по сумеречным улицам. Я шла в новых, удобных сапогах и не чувствовала ни малейшего страха. У меня на поясе висел короткий меч. Я была в ливрее своей любимой королевы, а потому никто не посмел бы и пальцем меня тронуть. А если бы такой безумец нашелся, уроки Уилла Сомерса не прошли даром и я бы сумела себя защитить.
Дверь нашего дома была закрыта, но из щелей между ставнями пробивался тусклый свет свечей. Я по привычке огляделась. Улица была тихой и пустой. Тогда я постучалась. Отец осторожно приоткрыл дверь. Был канун субботы, и у него, надежно спрятанная, уже горела традиционная субботняя свеча, изливая священный свет во тьму мира.
Отец встретил меня с побледневшим лицом. Мне не надо было ничего объяснять. Те, кому пришлось скитаться, знают: вечерний стук в дверь отличается от дневного. Эту настороженность невозможно ни подавить в себе, ни перебороть. Даже когда отец ждал меня и когда не было причин для страха, при стуке в дверь его сердце замирало. Я знала его ощущения, поскольку сама испытывала схожие чувства.
– Отец, это всего-навсего я, – как можно нежнее произнесла я и опустилась перед ним на колени.
Он благословил меня и с улыбкой поднял:
– Значит, ты снова оказалась на королевской службе. Судьба покровительствует тебе, дочь моя. И что ты скажешь про новую королеву?
– Удивительная женщина. Так что скорее не судьба покровительствует мне, а королева Мария. Помнишь, с какой неохотой я ехала к ней? Если бы тогда можно было увильнуть, я бы это сделала не задумываясь. А сейчас я с большей охотой готова служить ей, чем кому-либо другому.
– Даже лорду Роберту?
Я оглянулась на запертую дверь:
– Сейчас ему никто не служит. Разве что тюремщики в Тауэре. Я молюсь о том, чтобы они не вымещали на лорде Роберте всю накопившуюся злобу. Семейство Дадли многие ненавидели.
– Я помню, – вздохнул отец, – каким он приходил сюда в начале года. Тогда ему казалось, будто он может повелевать половиной мира. И вот теперь…
– Королева его не казнит, – сказала я. – Казнив герцога, она проявит милосердие ко всем остальным.
– Да, опасные нынче времена, – покачал головой отец. – Тут как-то мистер Ди сказал, что опасные времена служат чем-то вроде плавильного тигля для перемен.
– Он заходил к тебе?
– Заходил. Спрашивал, нет ли у меня последних страниц одного манускрипта и не смогу ли я достать ему другой экземпляр. Представляешь, как ему не повезло? Он купил книгу по алхимии, а той части, где описывается столь нужный ему алхимический процесс, в ней не оказалось.
– Он искал рецепт изготовления золота? – улыбнулась я. – И снова не нашел?
Отец тоже улыбнулся. У нас в семье была шутка: если бы можно было открыто торговать книгами по алхимии, мы бы жили как испанские гранды. В тех книгах приводились рецепты изготовления философского камня, а с его помощью можно было превратить простые металлы в золото и сделать эликсир, дарующий вечную жизнь. У отца хватало этих книг, но продавал он их лишь надежным людям. Помню, в детстве я как-то пристала к нему, прося показать их, чтобы мы сами изготовили философский камень и разбогатели. Отец согласился, и я увидела множество непонятных картинок, стихов, заклинаний и молитв. Отец тогда сказал, что еще никто с их помощью не стал ни мудрее, ни богаче. Сами рецепты были зашифрованы и для непосвященного выглядели полной чепухой. Многие люди выдающегося ума и большой учености покупали эти книги, стремясь разгадать смысл рецептов. Однако никто из покупателей не пришел к нам и не сообщил, что нашел секрет философского камня и теперь будет жить вечно.