Расследования Арсена Люпена - стр. 35
– Эй, кто это? – прошептал он, готовясь к обороне.
– Это я, – ответил голос.
– Кто «я»?.. Ах, это вы, Ван Хубен?.. Что вы здесь делаете, черт возьми?
– Мои бриллианты…
– Ваши бриллианты?
– Похоже, вы готовы их разыскать. Так вот, поклянитесь мне…
– Да оставьте вы нас в покое! – раздраженно прошипел д’Эннери и так свирепо оттолкнул Ван Хубена, что тот повалился в кусты. – И не смейте идти за нами, вы нам мешаете… Лучше посторожите-ка здесь, в саду…
– А вы мне клянетесь?..
Д’Эннери двинулся дальше в сопровождении Бешу. Ставни на окнах гостиной были закрыты. Тем не менее он вскарабкался на балкон, присмотрелся, прислушался и спрыгнул наземь.
– Там горит свет. Но разглядеть ничего нельзя и услышать тоже.
– Значит, все напрасно?
– Молчи, болван.
Из сада вела низенькая дверца в подвал. Д’Эннери спустился на несколько ступеней, включил карманный фонарик, перешагнул через груду цветочных горшков и ящиков и бесшумно пробрался в вестибюль, освещенный одной-единственной электрической лампой. Никого. Он начал крадучись подниматься по парадной лестнице, знаком приказав Бешу не шуметь. На верхней площадке была дверь в гостиную, а слева другая, ведущая в будуар, которым давно не пользовались; д’Эннери знал это, поскольку вел розыски и там. Войдя, он прокрался в темноте вдоль стены к двустворчатой двери, разделявшей эти помещения; обычно ее держали закрытой, но он отпер ее отмычкой совершенно бесшумно. Ему было известно, что эта дверь невидима с другой стороны: там ее прикрывал гобелен, подбитый с изнанки холстом. Этот холст, с пролысинами во многих местах, позволял разглядеть смежную комнату.
Внезапно они услышали скрип паркета: кто-то молча расхаживал взад-вперед по комнате. Д’Эннери сжал плечо Бешу, словно хотел через это касание передавать ему свои впечатления.
Внезапно гобелен слегка вздулся – видимо, от сквозняка. Они подождали, пока его колебания не прекратятся, а затем приникли к пролысинам и – увидели.
Сцена, свидетелями которой они стали, ничуть не побуждала соглядатаев с боем врываться в комнату. Арлетт и Регина, сидевшие рядышком на диване, спокойно смотрели на высокого светловолосого мужчину, который бродил по комнате.
Это был тот самый человек, которого они встретили в «Малом Трианоне» и который передавал письмо графу де Меламару.
Все трое молчали. Обе молодые женщины вовсе не выглядели испуганными. Антуан Фажеро держался не воинственно, не угрожающе… его даже нельзя было назвать мрачным. Казалось, все они чего-то ждут. Их настороженные взоры то и дело обращались к двери, выходившей на лестничную площадку; более того – Антуан подошел к ней, приоткрыл и вслушался.
– Вы точно уверены? – спросила его Регина.
– Абсолютно! – объявил он.
Арлетт же добавила:
– Слуга дал твердое обещание, мне даже не пришлось его уговаривать. А что, если он не расслышит звонок?
– Но ведь наши голоса он услышал. К тому же во дворе с ним вместе дежурит его жена, а двери я оставил открытыми.
Д’Эннери опять стиснул плечо Бешу. Оба спрашивали себя, что тут происходит и кто этот таинственный гость, чьего визита так ждут Регина и Арлетт. Антуан Фажеро сел рядом с манекенщицей, и они принялись тихо, но оживленно переговариваться. Казалось, они довольно неплохо знакомы. Он выглядел увлеченным и находился к девушке гораздо ближе, чем позволяли приличия, однако это ее как будто ничуть не волновало. Внезапно они отпрянули друг от друга, и Фажеро быстро вскочил. Внизу дважды звякнул колокольчик. Затем, после короткой паузы, двойной звон повторился.