Расслабься, это любовь - стр. 19
– Я дважды должен повторять?
– Римир, мы на метро, – быстро отговорилась Серафима, – езжай, а то вон тот черный внедорожник тебя до смерти забибикает.
– Серафима, – пророкотал Римир ласково, но так, что спустя пять секунд мы втроем уже сидели в салоне его машины, даже забыв попрощаться с девчонками.
Соколов утопил педаль газа в пол, и машина рванула с места, а нас вдавило в сидения.
Мы с Марком, как птички, уселись на заднем, а Серафима гордо восседала впереди и снова практиковалась в умении убивать взглядом.
Впрочем, Римиру с высокой башни было плевать на ее взгляды. Он обратил все свое внимание на дорогу и в такт музыке скрипел зубами от ярости.
– Мир, ты почему злой такой? – допрашивала Серафима.
– Премировали озверином на службе, и ты все сразу выпил? – встряла я.
– И что ты здесь делаешь? – не унималась Сима.
Марк все это время деловито молчал, мимикрируя под обшивку сидений, и, кажется, молился, чтобы Римир не вспомнил, кто конкретно предложил в коньяк добавить забористый самогон.
– Мама просила тебя забрать, – непривычно спокойно и даже как-то лениво ответил ей брат.
Его тон не вязался с его поведением, и я напряглась.
– Как с маленькой, – надулась Серафима. – Вы с мамой думаете, что я сама не смогу до дома доехать?
– Ты задержалась, – сообщил ей Римир и покосился в зеркало заднего вида на скромную меня.
– Друзья пригласили в кофейню, не вижу ничего криминального, время три двадцать, – бурчала Серафима.
– Какие друзья? – мило спросил у нее Соколов, делая вид, что он белый и пушистый.
– Танюшка, Аленка и Марк. Потом Серега с друзьями к нам подсел, он в параллельной группе учится, – сдала нас подруга. – Все знакомые, Римир.
– Что за Серега? – продолжал Римир.
Казалось бы, ровно, но ситуация сильно смахивала на допрос.
– Говорю же: учимся мы вместе! – как для слабоумного, пояснила Серафима.
– Учится или к тебе в парни набивается? – в салоне стало на пару градусов холоднее.
– Римир, мне девятнадцать!
– И что? Все можно? – протянул Соколов. – Дел больше нет, да? Так я найду.
– Римир! – вспыхнула Серафима.
– С завтрашнего дня обе после института сразу по домам, ясно?
– В смысле «обе»? – вскинулась я. – Я-то при чем?
– При том! – отрезал Римир. – Что гуляете вы в основном парочкой. И обе… Три… Трое косячные. Похитили человека – отвечайте. Вы наказаны. С завтрашнего дня ты, рыжая, сухпаек готовишь мне на сутки. На сутки, Серафима, а не ведрами! А ты, клубничка, ей помогаешь! Вы все равно всегда и везде вместе. И чтоб каждый день разные блюда. И так месяц!
– А… – кажется, у нас с подругой дар речи пропал.
Интересно, а вот чисто теоретически: если мы втроем его повалим, то сможем хотя бы по одному разу стукнуть по глупой голове?
– А если нет, то я все папе расскажу и сам лично посажу вас за хулиганство. А рыжей отец еще за самогон по заднице всыплет. Все всё поняли? Никаких кофеен, отговорок и походов с одногруппниками! Серафима?
– Я поняла, – выдавила я, складывая руки на груди. – До него доходит долго, как до жирафа. Только что пришло осознание, да? Анестезии слишком много было? Стресс сказался, или… Мир, а ты с парашютом прыгал?
– Прыгал, – нахмурился он.
– А сколько раз он не раскрылся? Мне чтоб понять, насколько все запущено.
– Все, клубничка, я ж отбитый, нафига мне парашют? Без него интересней.