Рассказы для женщин, чтобы лучше понимать мужчин - стр. 38
Последний аргумент был более чем убедительный, и авторитет главного редактора стал непререкаем и по другую сторону газеты. Боссы успокоились, но попросили, если уж кого-то мочить, то мочить мудро, так, чтобы в офис не приходили факсы с миллионными исками за оскорбление чести, достоинства и деловой репутации. При Бестужеве до этого не доходило ни разу. Более того, «потерпевшим» он всегда предлагал место в своей газете для ответного хода, но, по понятным причинам, герои нелицеприятных материалов этим предложением ни разу не воспользовались. И действительно, зачем еще больше заваривать кашу. Еще одно нововведение Бестужев ввел в газете, но скорее уже для себя. Каждый день он проводил утренние планерки, чтобы быть в курсе всех событий внутри редакции и не упустить важную нить человеческих отношений, на которых в творческих коллективах все и держится. В плохих коллективах, будь то театральная труппа или оркестр, люди презирают и ненавидят друг друга. Одни считают себя непонятыми, другие завидуют чьему – то таланту, третьи, будучи бездарями, ставят перед собой неимоверно высокие планки и, занимаясь самоедством, проклинают успехи других. В конечном счете, от всего этого страдает дело, а «творческий» коллектив напоминает ведро с крысами, из которого ни одна не может вырваться и с остервенением кусает и рвет других. На планерках Бестужев всегда повторял, дабы пресечь все трения еще в зародыше:
– Господа, раз вы собраны здесь, значит, вы уже лучшие. Не надо доказывать на страницах газеты себе и всем кто есть кто. Мы делаем одно дело. Мы зарабатываем деньги, которые являются гарантом благополучия наших семей. Давайте не будем подвергать угрозам будущее наших близких. Давайте будем профессионалами.
Для подчиненных Бестужев одновременно был и строг, и справедлив. Был требователен, и в первую очередь к себе. Не переставал удивлять коллег талантом и трудолюбием. Никогда не опаздывал и никому не спускал опозданий.
– В жизни мелочей нет, – была его любимая фраза. – Если бы мы в жизни всё делали вовремя, то сейчас бы печатались в центральных Московских изданиях, а мы с вами находимся, сами знаете где.
Приход нового главного для многих журналистов стал пробуждением ото сна. Работа снова начала приносить удовлетворение, теплее стали отношения внутри коллектива, а здоровый образ жизни, меньше чем за год, почти культом стал для всей газеты.
– Саня, ну где же ты раньше был? – уже под «мухой» по-отечески восхитился своим шефом Михалыч, зам Бестужева и основной вратарь банно – пивного футбольного клуба, семьянин и отец троих сыновей.
– Да много где, – отхлебнув пива, спокойно ответил Бестужев. Футболистам дозволительно было называть капитана Саней, к тому же в бане, но в стенах газеты для всех он был не иначе как Александр Владимирович.
– Саня, вот не поверишь, – не унимался Михалыч. – Вот ты для меня – герой нашего времени! Я своим пацанам только тебя в пример ставлю. Для меня…
– Так. Петр Васильевич, – улыбаясь, перебил Бестужев. – Проследите, чтобы Виктор Михалыч посетил парную не ранее, чем через два сеанса холодного душа.
Многочисленный банно-пивной футбольный клуб, который в простынях больше напоминал Римский сенат, одобрительно загудел.
– Нет, ну мужики! – попытался закончить свою мысль Михалыч, поправив на себе простынь. – Ну, вспомните нашу газету еще год назад. Я никогда не мог представить, что один человек сможет перевернуть наше болото. Саня, тебе же и тридцати, по-моему, еще нет…