Расцветая подо льдом - стр. 16
– Как это? – обмер Грач. – Как порубали?
– Топориками, – объяснил Злат. – Тук-тук-тук, – он явно скоморошничал, сдерживая дрожь. – Сам Гвездояр вёл… Ловушка! Полтысячи было… Всех до последнего.
– Какой Гвездояр?
Вопрос поплыл в воздухе и потонул в общем гомоне. Переспрашивать Грач поостерёгся. Злат успокоился, взял себя в руки, остыл.
– Нечисть кругом развелась, Цветолавлюшка, – Златовид сказал, как простонал. – Куда ни сунься – всюду то лешаки, то упыри, то ведьмы с кикиморами. Они же целыми сёлами живут. А в городах – улицами! Чистых людей не осталось. В кого ни кинь – либо дед был лешаком, либо бабка кикиморой. Не кривись. Я не про тебя, ты не в счет, ты – наш.
Грач недовольно крякнул и оскорблено выпрямился.
Стрелки пытались петь и веселиться ещё, но всё чаще выбегали во двор на холод, чтобы остудиться. Иные просто падали вдоль стен на лавки. Добеслав лёг прямо в сенях у порога, два стрелка подмышки отволокли его в горницу.
– Не суди их, Цвет, – Златовид с участием глядел на них, но не вставал с места. – Они заслужили. Каждый из нас имеет право на час забытья.
– Златовидушка, ты же уезжал к Нилу, в ученики к старцу, – вздохнул Грач. – Кто же ты теперь?
– Так был я у Нила, – поморщился Златовид, – только старенький он, Цветушка. Годков ему сто, а то и больше, – он мягко показал на голову.
– Что? – насторожился Грач.
– Я думал, что он шутит или заговаривается. Потом гляжу: вовсе нет, его используют, чтобы морочить нам головы. А мы им восхищались… Он не из чистых людей, он из убурского племени. А убуры сейчас главные наши враги. В их племенах новый вождь, Вольх говорит, что он крепок и очень воинствен.
– Какой Вольх? – Грач ничего не знал ни про Вольха, ни про далёких вождей.
– Не слышал? – Злат заулыбался. – А здесь захолустье! О Вольхе Всеславном говорят и в Карачаре, и в Вадимле, и за Калиновым мостом. Он – герой! Вот, видишь? – Злат показал нашивку на рукаве в виде трёх стрел. – Это его знак. Печать его знамени. Он – наш вождь.
– Так кто же вы?
– Стрелки. Мы – защитники. Чистые люди, не нечисть. Пока вы тут спите, кому-то приходится вас защищать и проливать кровь.
– Зачем? – силился уяснить Грач сквозь шум в голове и звон в ушах.
– Так нечисть же! – хохотнув, выкрикнул Злат. – Скажешь, нечисть нас любит? Ну, после, всё после, – он потрепал Грача по плечу. – Мне пить охота.
Злат ещё пил и плясал. Кажется, он не пьянел. Хотя, может быть, Грачу это мерещилось. Грача давно клонило в сон, он прислонил к стене голову и понял, что уже спит.
Сон или явь? Чужие воспоминания? Кони всхрапывали, ржали и испускали пар. В то летнее утро, такое свежее и без росы, людей выгоняли из домов едва ли не коням под ноги. В деревеньке на восемь домов воины кружили на лошадях по дворам и колотили в ставни древками копий. Распахивались двери, селяне выскакивали спросонья всклокоченные, в исподнем, селянские жёнки – простоволосые. Пришельцы подталкивали их древками, а сами – в медных шлемах с шишаками, в бронях и с булавами у поясов. У сёдел прикручены огромные луки со стрелами.
– Ой, лишенько, люди!.. Язычник же…
Сам Язычник пришёл с молодцами на полюдье. Селяне кричали и гомонили, пришельцы только бранились.
Язычник выехал вперёд, завертел головой, то ли выискивая кого-то, то ли разбираясь, что происходит. Лицо скрывалось под шлемом с нащёчниками и стрелкой-наносьем.