Рарок и Леса - стр. 38
– Значит, ты всё видел?
– От начала до конца.
– И как же ты жил с этим?
– Понимаешь, я потом это всё забыл. Наверное, помогло то, что я был ещё ребёнком. Старик, кстати его зовут Лозас, хотя я редко слышал, чтобы кто-либо называл его по имени, так вот, он потом рассказывал, что я неделю не разговаривал, после чего, как бы отключился, забыл и даже не спрашивал, где мои папа и мама. Когда кто-то заговаривал со мной о родителях, я будто не слышал этих вопросов и, в конце концов, мне их перестали задавать. Ну а потом пошла, закрутилась совсем другая жизнь. Я уже тогда посещал школу гладиаторов, но это было ещё не серьёзно. За нами, младшими, больше присматривали, чтобы не покалечили друг друга, чем учили. В комнатах родителей при Цирке кто-то поселился, и Лозас забрал меня к себе. Он стал обучать меня искусству боя всерьёз, так что к тому моменту, когда я перешёл на средний уровень обучения, я уже много чего умел. А после всё было просто – лучший среди учащихся, лучший среди выпускников, лучший, когда вышел на арену. Я быстро достиг звания чемпиона, а когда в карманах зазвенели деньги, то выкупил насовсем апартаменты, в которых когда-то жила моя семья и сам там поселился. Теперь я забрал к себе старика, он к тому времени основательно одряхлел, стал никому не нужен и его хотели выгнать из Цирка. Но жить нахлебником он не пожелал и назвался моим слугой. Взвалил на себя всю домашнюю работу и уход за моим снаряжением.
– Это он помог тебе всё вспомнить?
– Он. Впрочем, тогда родители стали часто приходить ко мне во сне и я сам многое вспомнил.
Над крохотным лагерем, разбитым в диком лесу, воцарилось молчание. Сэр Мальтор сидел, глубоко задумавшись и как-то совсем не по призрачному вздыхал и что-то бормотал в своём шлеме. Рарок мог разобрать только приглушённое: "Не успел! Не успел!"
Молодому гладиатору не хотелось продолжать затянувшийся разговор. Воспоминания о давно умерших родителях разбередили его душу. Вдруг захотелось домой, в привычную атмосферу Большого Цирка. Захотелось увидеть старого Лозаса и послушать его россказни, которые в той, недавней жизни так надоели…
Какой-то ком подступил к горлу, но Рарок проглотил его, а чтобы отвлечься, перевернулся на спину и стал смотреть на звёзды. Какие же они здесь яркие и красивые! В городе было совсем не так. В этом внешнем, новом для него мире, вообще всё было странно и непривычно. Вот уже несколько дней, как они выбрались из подземного лабиринта, а он всё никак не мог освоиться в пространстве, где нет стен, где вода течёт не из водопроводного крана, а прямо из земли, где по ночам бывает холодно и сыро, зато днём так тепло, красиво и радостно, что хочется пуститься бегом через этот лес, всё равно куда!
– Отец виноват? – вдруг услышал он собственный голос и сам удивился своему вопросу.
– Что ты сказал? – вздрогнув, спросил рыцарь, который всё прекрасно слышал, но, как это бывает, не поверил своим ушам.
– Я говорю, отец виноват в том, что мантикора убила маму? Я много думал об этом. Если бы тогда он не ударил чудовище, то могло ли всё закончиться по-другому?
– Даже не знаю, что и сказать, – задумчиво произнёс рыцарь. – Мантикора один из самых опасных монстров. Почти неуязвимая, к тому же обладает подобием разума. Мог ли он сделать что-то ещё? Врядли. Даже то, что он вообще смог что-то сделать, уже само по себе чудо. Скажу тебе больше – мантикора тварь, которая любит убивать свою жертву медленно, а потому, то, что произошло…